[footballsummerfest2016]

Название: Этюд обнажённой натуры
Автор: philip rausch
Размер: 3000 слов
Пейринг/Персонажи: Ведат Муричи/Валон Бериша
Категория: слэш
Жанр: романс, художник и модель!АУ
Рейтинг: R
Саммари: Деньги нужны были срочно, поэтому объявление о поиске модели для обнажённой натуры по четыре евро за час выглядело заманчиво, хотя и несколько подозрительно.
Ключ: Акустический альбом
Предупреждение/Примечание: дичь ради дичи, вдохновлённая этим артом. Максимум клише и штампов, минимум здравого смысла.

Деньги нужны были срочно, поэтому объявление о поиске модели для обнажённой натуры по четыре евро за час выглядело заманчиво, хотя и несколько подозрительно. Ну кто будет платить четыре евро просто за то, чтобы кто-то постоял часок, пусть и с голой жопой? Но на крайний случай можно будет сбежать, как Валон часто делал в любых непонятных ситуациях. Отзывы, впрочем, обнадёживали: все как один говорили о том, что с этим загадочным Ведатом М. было приятно работать, и что вообще-то он ещё и хорош собой (это писали девушки) и рисует охрененно круто (это уже писали все).
В любом случае, особого выбора не было, с другой работой он к субботе ещё сотню не соберёт никак, так что рискнуть стоило.
К обговорённому времени — точнее, с опозданием на десять минут, потому что не сразу сообразил, куда идти, — Валон поднялся под обшарпанной лестнице многоквартирного дома. Не такой грязной и запущенной, как в его доме, впрочем.
Дверь нужной квартиры тоже выглядела новой и чистой, и то ли показалось, то ли правда из-за неё пахло краской. Но вполне могло быть, что Валон просто себе напридумывал, имея в голове только какой-то усреднённый образ художника. Пока хозяин шёл открывать, Валон пытался понять, насколько этот образ в итоге будет соответствовать действительности. И нет ли всё-таки какого-то подвоха. Не может же всё быть так хорошо? Или может?
Откровенно говоря, Валон ожидал увидеть кого-то… другого. Не знал точно, кого, но точно не здоровенного плечистого лося со стильно выбритыми висками и аккуратно подстриженной бородой. Распахнув дверь (и чуть не убив ею Валона), он улыбнулся радостно.
— Привет! Я уже боялся, что ты не придёшь.
Пожав протянутую ладонь, Валон сделал усилие, чтобы не пялиться так откровенно ошарашенно, и тоже выдавил улыбку.
— Привет. Извини, заблудился тут, редко бываю в этом районе. Я Валон.
— Ведат, — лось потряс руку Валона и посторонился, пропуская внутрь. — Проходи. Чай-кофе не хочешь? Чтобы расслабиться немного.
Валон отказался, сославшись на то, что он не девица, чтобы смущаться, и ему расслабляться без надобности. Ведат только пожал плечами.
— Как хочешь. Тогда как устанешь, сделаем перерыв.
Валон согласился. Стянул ботинки, повесил куртку на вешалку рядом с дверью и прошёл в единственную комнату.

Комната была не особо большой и служила одновременно и спальней, и мастерской: в одном, самом тёмном, углу стояла двуспальная кровать, отгороженная от остальной части стеллажом со всякой всячиной, ближе к окну был установлен мольберт с круглой регулирующейся табуреткой, и на этом мебель заканчивалась. Зато было много разных папок, рамок, странных штук, и всё находилось в рабочем беспорядке.
Никакой краской в квартире не пахло, скорее чем-то… специфически-художничьим, но не краской, может, бумагой или чем-то таким. И было довольно чисто — опять же, по сравнению с представлениями Валона о художниках.
Откуда-то из угла Ведат достал складной стул и поставил около стеллажа.
— Вещи можешь сложить сюда. И трусы снимать не обязательно, — последнее он сказал с усмешкой, и Валон сам тоже хмыкнул.
— Как скажешь. Но если что, это не проблема.
Дождавшись, пока Валон разденется, Ведат показал на невысокий подиум у противоположной от мольберта стены, в котором угадывалась обычная паллета, накрытая ровной доской и застеленная большим бесформенным куском ткани.
— Вставай сюда. Я пока сделаю пару набросков, чтобы поймать позу.
Валон с умными видом кивнул и забрался на постамент. Пока работа казалась непыльной.

В итоге Валон пробыл в мастерской Ведата до самого вечера. Сначала тот взял какой-то большой планшет и всё заставлял Валона встать то так, то эдак, и делал быстрые наброски широкими размашистыми штрихами. Хмурился задумчиво, менял листы, говорил встать поближе, подальше, притаскивал разные коробки, на которые Валону нужно было то сесть, то опереться, давал в руку разные штуки, разве что на голову встать не просил.
В целом, это было даже весело. Ведат всё время то рассказывал что-то, то шутил, но ближе к вечеру включил на айфоне какую-то тихую гитарную музыку и целиком погрузился в процесс творчества, наконец-то найдя нужную позу. Для Валона же это означало, что веселье закончилось, и нужно стоять неподвижно теперь уже не пять-десять минут, а несколько часов подряд. И вопреки ожиданиям это оказалось намного сложнее, чем Валон рассчитывал. Постоянно то что-то начинало чесаться, то затекала нога, то рука, которой Валон опирался о башню из коробок, то он просто залипал и расслаблялся, сам того не понимая, пока его не одёргивал Ведат.
Валон даже не видел, что он там рисовал, хотя было ужасно интересно. Сказал — проект какой-то, нужно закончить быстрее, чем планировал, поэтому и искал модель. И платил он больше в две раза, чтобы было больше заинтересованных, а значит, больше шансов найти, как он сказал, "подходящую фактуру".
— И у меня подходящая? — хмыкнул Валон. И, видимо, шевельнулся опять, потому что Ведат вздохнул.
— Да, пожалуй, ты подходишь лучше всего. Устал?
Валон поборол желание почесать плечо и выдохнул:
— Не, всё нормально. Я просто никогда не занимался ничем настолько статичным, кажется, что стою ровно, а ты говоришь, что у меня опять то нога, то рука уехала.
Ведат мог позволить себе роскошь отодвинуться и потянутся, и Валон подумал, что вот сейчас очень ему завидует.
— Это точно. Если никогда не работал натурщиком, сложно следить за собой.
— Тяжёлая работа у натурщиков, — хмыкнул Валон.
— Не то слово, — Ведат усмехнулся в ответ, а потом протянулся ещё раз и распустил хвост на затылке.
И неожиданно для самого себя Валон залип.
Распущенные волосы идеально дополняли образ. По виду, очень мягкие, волнистые, они делали из Ведата настоящего художника, такого, каким его изначально представлял себе Валон: расслабленного, немного растерянного или просто увлечённого своим творческим процессом. При этом он перестал выглядеть хоть сколько-то угрожающе несмотря на свои габариты. Не то чтобы он так выглядел раньше, но когда он энергично что-то делал или говорил, выглядело это немного пугающе. По крайней мере, для Валона, который всё ещё ждал подвоха. Теперь он понял, что главным подвохом было то, что нужно стоять. Просто тупо стоять, хотя тело требовало отдыха.
Но никакого отдыха не предвиделось. Ему нужны деньги, и если он не соберёт их до субботы, будет плохо.
Всё оставшееся время Валон не мог перестать пялиться на Ведата и при этом избавиться от кучи каких-то совершенно идиотских мыслей. Как будто загипнотизированный то ли им, то ли одним и тем же акустическим альбомом, пошедшим уже, наверно, на третий круг. Даже не шевелился почти. По крайней мере, Ведат одёрнул его всего два раза. Хотя, может, это потому что он просто был слишком увлечён рисованием — теперь он повесил на мольберт большой лист и рисовал на нём.
Видимо, это то, о чём писали впечатлённые девицы из комментариев. Что-то в этом художнике было очень эффектное, что привлекало, гипнотизировало. Когда Ведат ловил его взгляд, Валон позорно отводил глаза, чувствуя себя как-то неуютно. Но потом снова смотрел. Как последний идиот.

На часах было уже почти десять, когда Ведат решил, что на сегодня хватит. Отодвинулся, посмотрел прищурившись на свою работу, потом на Валона, и совершенно порнографическим жестом растрепал волосы.
— Думаю, на сегодня достаточно. Можешь одеваться.
Валон кивнул, слез с подиума и остановился перед ним.
— Можно посмотреть?
Ведат улыбнулся, кивнул и отодвинулся подальше от мольберта, позволяя посмотреть.
Ну, те, кто писали, что он рисует круто, были правы. Валон, конечно, не то, чтобы много понимал, но выглядело это очень здорово, все эти штрихи, линии, вот это вот всё, это смотрелось круто. Хотя, возможно, он немного приврал, нарисовав Валона слишком уж накачанный и стройным.
— Круто! — авторитетно выдал Валон, но потом честно признался: — Ничего в этом не понимаю, но мне нравится.
И, повернувшись, наткнулся на пристальный взгляд. Глаза тёмные, цепкие, внимательные. Такие бывают либо у барыг… либо, видимо, у художников.
Что он говорил, Валон не слышал. Просто не улавливал. Просто не мог сконцентрироваться на словах, наблюдая только движение губ.
Нет, он правда гипнотизирует. И ещё волосы эти, мягкие, волнистые, которые хочется потрогать.
Валон не знал, какого хрена делает. Понятия не имел. Он был трезвый. И не под кайфом. По крайней мере, насколько мог судить. Если только в чае, который он всё же согласился выпить, не было ничего такого. Возможно, просто сам факт того, что он весь день стоял в одних трусах перед мужиком, придавал смелости.
И ещё Валон почему-то был уверен, что ему не прилетит по морде за такие выкрутасы. Возможно, это тоже было следствием отложившегося в голове дурацкого стереотипа, но Валон чувствовал, что Ведат не будет реагировать агрессивно.
Протянув руку, он осторожно коснулся пряди волос. Правда мягкие, правда как шёлк. Вот же…
Ведат смотрел на него, выжидающе улыбаясь, и Валон принял это как разрешение продолжать. Наклонился к нему и поцеловал. И всё ещё не получил по морде. Даже наоборот — Ведат положил ладонь на его затылок, не давая сразу же отстраниться, как планировал. С этого момента вся инициатива была уже в его руках.
Валон только сильнее зарылся пальцами в его волосы и позволил ему засунуть язык себе в рот.

Когда они оказались на кровати — Ведат только убрал с неё макбук, вместо него достав откуда-то из-под неё большую упаковку презервативов, заставляющую зародиться смутные подозрения, как часто такое происходит у него с натурщиками и натурщицами — Валон был готов на всё. Всё, что делал Ведат, было мягко, нежно, без лишнего напора, но с такой страстью, что крышу сносило. Если даже это было запланировано изначально, Валону уже было глубоко плевать. Член опять взял верх над мозгом, и хотя Валон смутно понимал, что потом скорее всего пожалеет, все размышления и рефлексии отодвигал в сторону, стягивая свои трусы и зачарованно глядя, как Ведат снимает футболку и джинсы.
Тут стоило честно признать, что тело это могло легко принадлежать какой-нибудь хипсторной модели. Не слишком накачанный, но очень хорошо сложенный, с приятным рельефом мышц. Ни следа той нескладности, как показалось с первого взгляда.
Поднявшись на локтях, Валон дотянулся до его груди, коснулся соска кончиками пальцев, провёл по животу вниз, туда, где тёмные волосы становились гуще, обхватил член рукой. Ведат с шумным выдохом подался вперёд и надавил на плечи, заставляя снова упасть на спину.
За всё это время они не произнесли ни слова. В таких случаях Валон предпочитал действие ненужной болтовне. Особенно зная, что если откроет рот, то обязательно наболтает такого, за что потом в лучшем случае будет неловко, а в худшем, например, ему уже один раз ломали ребро, и это было то ещё удовольствие.
Не то, чтобы Валон всерьёз думал, что Ведат может что-то ему сломать, даже случайно — слишком уж осторожным и нежным он был — но лучше, когда единственными звуками, которые он будет издавать в постели, будут жадные стоны.
Когда Ведат навалился всем телом, вдавливая в постель, Валон просто обхватил ногами его пояс и закрыл глаза, доверяясь, потому что чувствовал, что плохо не будет в любом случае.
Ведат двигался резко, глубоко, и это контрастировало с медленными нежными поцелуями и деликатными прикосновениями, и от этого сносило башню. Валон пошло выгибался и стонал, зарываясь пальцами в волосы, сходя с ума от стольких ощущений сразу. Возможно, если бы он чаще трахался на трезвую голову, эти ощущения не казались бы такими особенными, но обычно всё было куда менее горячо и эмоционально. Даже запах Ведата был каким-то особенным, и может, дело было тоже в том, что он просто пропах каким-то своими художественными штуками, но это было круто. Это было непривычно, но в самом хорошем смысле.

Проснуться в чужой постели рядом со здоровенным парнем, тихо сопящим во сне, было немного пугающе. Но самым пугающим было то, что Валон помнил в деталях всё, что происходило ночью. И хотя он умудрился не наговорить никакой сопливой хрени, ни даже чего-то просто тупого, чувствовал себя как обычно в таких ситуациях до ужаса неловко. Даже на то, что был пьян, не спишешь. И непонятно, о чём говорить, когда он проснётся, что вообще делать. Должен же был просто заработать пару десятков евро, попозировав для художника, и пойти домой. А сам же первым его засосал.
Надо сказать, Валон просто не ожидал, что художник этот окажется настолько… ну нет, красивым — не самое, наверно, подходящее слово, но таким притягательным. В нём сочетались животная страсть, что дикое и необузданное, и одновременно что-то мягкое, забота, тепло. Каким образом — непонятно, но этого оказалось достаточно, чтобы потерять голову на фоне жёсткого недотраха последних нескольких месяцев.
Только вот что делать дальше, Валон не знал. А что, если Ведат после сегодняшнего от него что-то ждёт? Или, наоборот, будет вести себя как будто ничего и не было. И это всё чересчур сложно. Лучше свалить по-тихому. Так всем будет лучше и спокойнее.
Несмотря на огромный соблазн ещё полежать рядом в тепле и идиллии раннего утра, Валон заставил себя выбраться из постели — тихо, чтобы ни в коем случае не разбудить Ведата и не спровоцировать его на разговор. Оделся быстро, прежде чем выйти в коридор, оглянулся на спящего хозяина квартиры, раздумывая, на нужно ли хотя бы сказать, что уходит, и попросить закрыть дверь, но она вроде бы захлопывалась, и Валон решил, что к чёрту. Надел кроссовки, куртку и вышел из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь, которая и правда захлопнулась.
Так будет лучше, потому что он явно сделал какую-то хуйню, разгребать которую у него не было ни малейшего желания.

Уже на улице, под холодным октябрьским моросящим дождём, Валон признался себе, что в глубине души был бы рад остаться. И именно это пугало больше всего.
К черту и этого хипсторного художника, и свой портрет, и эти чёртовы двадцать евро. Как-нибудь ещё соберёт, не привыкать, в конце концов. Ну, в крайнем случае, придётся вписаться во что-нибудь не очень законное, но это не впервой.
Ведат, конечно, очень ничего. И секс с ним был ничего. Даже больше, чем ничего, было охренительно круто, но это ничего не меняет.
Спрятав руки в карманы, Валон пешком шёл в сторону своего дома и пытался объяснить самому себе, почему оставаться было бы плохой идеей. В конце концов, кто он, а кто этот Ведат. Им даже поговорить-то не о чем. Точнее, Валону нечего ему рассказать. Да и вообще… к чёрту это всё. Просто к чёрту. Не для него это всё.
Лучше подумать о том, как заработать оставшиеся деньги за три дня.

Естественно, нужную сумму Валон так и не собрал. Но Фадиль в этот раз был в хорошем настроении и, для профилактики приложив головой о стену, дал ещё пять дней. Этого должно будет хватить. Шестьдесят евро — это ерунда, не заработает, так займёт. А потом уж разберётся как-нибудь.
Отдаст долг и больше играть не будет. Как обещал брату. Устроится куда-нибудь грузчиком или хоть посуду мыть. В сегодняшнем кафе хозяин остался доволен, предложил прийти в понедельник, и Валон согласился. Не дурак же он.
Главное — не вестись на все эти сомнительные, но очень заманчивые предложения. Позировать нагишом симпатичному мужику — в том числе.
Ведат несколько дней пытался дозвониться, но Валон каждый раз игнорировал вызовы, и в конце концов он перестал. От этого было немного грустно, но не стоит им больше видеться. Любые истории с мужиками категории выше, чем "переспать по пьяни и больше никогда друг друга не вспоминать" — это плохая идея. Не в его жизни, не в его окружении и вообще.
В самом крайнем случае можно подрочить в душе, вспоминая, как Ведат сжимал длинными узловатыми пальцами его член, если уж не выходит вот так быстро забыть.
Всё это Валон успел подумать за прошедшие несколько дней раз двести. И об этом же думал, когда с разбитой бровью и без единого цента в кармане шёл за полночь домой. Хорошо хоть знакомая девочка в баре налила за свой счёт бокал пива, чтобы не так дерьмово было после всего.
Ладно, по крайней мере, дома оставались запасы лапши быстрого приготовления и какие-то консервы, а в случае чего, можно будет пойти к соседке, она знает родителей и всегда зовёт зайти.
Жить можно. В прошлый раз было хуже.
У подъезда Валон увидел высокую и очень знакомую фигуру и хотел было спрятаться за ближайшую машину — инстинктивно, просто потому что все незваные гости обычно несут с собой неприятности, — но понял, что его уже заметили.
Борясь с желанием убежать, Валон заставил себя идти вперёд, навстречу тому, чьи звонки так упорно сбрасывал. В конце концов, он взрослый адекватный человек и в состоянии нести ответственность за свои действия. Он не будет выкидывать ничего более идиотского, чем уже.
Остановившись подальше от фонаря, Валон дождался, пока Ведат подойдёт к нему. Высокий, в пальто и светлом шарфе. Ну прям художник как есть. Волосы, правда, опять собраны в пучок на затылке.
— Привет! Всё-таки я тебя нашёл! — он улыбнулся, и Валону захотелось провалиться под землю. — Ты не отвечал на звонки, а я хотел отдать тебе деньги, а то ты ушёл рано утром…
Валон пытался вычислить процент претензии в его словах, но Ведат как будто сам чувствовал себя виноватым, и это было неправильно.
Набрав побольше воздуха, Валон выдал:
— Слушай, я… — хотел отказаться, но вообще-то, по-хорошему, он их так или иначе заработал, и остаток долга отдать надо. — Извини, что так получилось. Спасибо.
Ведат достал из кармана несколько купюр, сложенных вдвое.
— Ты шесть часов стоял, здесь двадцать пять.
Валон забрал деньги, мягко дотронувшись до его пальцев. Вот же, блядь, зацепило-то!
— У меня мелочи нет, — хмыкнул он, пряча деньги в карман.
Ведат усмехнулся.
— Забудь. Ладно, я пойду тогда.
Валон напряжённо думал, что бы ещё сказать, чтобы он задержался ещё хоть на чуть-чуть.
— Да. Удачи. Кстати… а как ты меня нашёл?
Ведат зачем-то сделал шаг вперёд. Пожал плечами.
— Ты упоминал этот район и что-то про вон тот киоск, я два дня тут шатался, пока не нашёл. А потом старушки у подъезда подсказали.
Он опять улыбнулся растерянно, и Валон отвернулся. Хмыкнул тихо:
— Вот ты сталкер.
Ведат вроде хотел ещё что-то сказать, но передумал и опять убрал руки в карманы.
— Ладно, удачи.
И пошёл прочь, как будто расстроенный.
Валон тоже сначала двинулся к подъезду. Ладно, двадцать пять евро — это хорошо, это почти половина. Может, если в кафе всё будет хорошо, и на пожрать останется, и на интернет за следующий месяц. Всё-таки неплохо, что этот лось такой честный. И ничего страшного, перебросились парой слов, неловко, но жить можно. Может даже, не надо было сбегать, тогда бы и проблем не было.
У самых дверей Валон резко затормозил.
Деньги, долг… не в этом ведь было дело.
Совсем не в этом.
Ведат уже почти дошёл до дальнего угла дома. Ещё пара шагов — и не будет смысла догонять.
— Эй! Погоди! — возможно, этим воплем Валон разбудил какую-нибудь из старушек, а может, и не одну, но в этот раз ему было плевать. Это его последний шанс сделать что-то, может, ужасно тупое (как и обычно, впрочем), но ощущавшееся ужасно правильным.
Ведат остановился на полушаге, обернулся, и Валон бегом припустил к нему.
— Слушай… это… — дыхание сбилось от пробежки, и Валон запнулся, потому что вообще-то не знал, что сказать. — Ты свою картину… ну, или как это, как заканчивать будешь?
Валон предполагал, что с этим сложностей быть не должно, но надо было хоть как-то продолжить.
Ведат улыбался удивлённо.
— Конечно, было бы здорово, если бы ты попозировал ещё раз или два, но, в общем-то, можно и обойтись.
— А, — глубокомысленно выдал Валон, но потом заставил себя собраться. — Вообще-то, я не против. Ну, если нужно.
Ведат продолжал смотреть на него растерянно и непонимающе.
— Я думал, после… того, что произошло, тебе будет некомфортно.
Валон был искренне благодарен той девочке за пиво, придавшее нужную долю безрассудства. То, что нужно сейчас. Главное, опять не повести себя как последнее ссыкло утром. Но сбежать из собственного дома будет всё-таки сложновато.
— Нет! Всё было классно! В смысле, всё нормально. Я согласен.
— Это отлично! — Валону показалось, что во взгляде Ведата что-то сверкнуло, но он легко мог это себе придумать. — Тогда… придёшь завтра?
Валон наклонил голову, прикидывая, издевается ли он или просто тупит. А, впрочем, какая разница!
— Да, конечно, без проблем. Но раз уж ты пришёл, может, зайдёшь ко мне?
Валон вполне мог ожидать, что он откажется. Он же странный. А может, ему и просто не надо всего этого.
Секунды ожидания были слишком мучительными.
— Если приглашаешь, — хмыкнул он, почти облегчённо улыбаясь в бороду.
— Только у меня срач и нечего жрать, — Валон счёл нужным предупредить, хотя и умолчал о масштабах. — Зато музыка повеселее, чем у тебя.
Ведат рассмеялся.
— Только не говори, что ты из-за музыки убежал.
Валон пожал плечами, окончательно расслабившись и просто плывя по течению, как делал обычно.
— Именно из-за неё!

Закрыв громко, как будто специально чтобы привлечь внимание соседей, скрипнушую дверь, Валон сразу же прижал Ведата к стене, не зная, то ли сначала распустить его сраный пучок, то ли расстегнуть пальто. Выбрал всё-таки второе. И только после этого решился поцеловать.
Запасть на какого-то грёбаного художника! Даже, если уж быть честным, не так: влюбиться в художника. Такого в своей жизни Валон точно не планировал. Но всё когда-то бывает впервые, и это далеко не самое плохое, что могло произойти. По крайней мере, на первый взгляд. А там уж он как-нибудь разберётся.
Главное, чтобы Ведат утром не сбежал сам, увидев, насколько велик бардак в его квартире. Впрочем, Валон, если что, знает, где его искать.