[footballsummerfest2016]

Название: I will love you to the Moon and back
Автор: Trush
Размер: 770
Пейринг/Персонажи: Мартин Шкртел и Даниэль Аггер
Категория: пре-слэш
Жанр: кажется, это флафф
Рейтинг: G
Саммари: "Один там космонавт побывал на Луне впервые с середины прошлого века."
Ключ: Человек на Луне

Заслышав скрип кровати и изменение в ритме аппарата ЭКГ, Даниэль Аггер, главный аналитик центра управления полётами объединённой европейской ассоциации космических исследований, негромко вздохнул и опустил газету. На цифровой бумаге тут же закрутилась реклама и заголовки передовицы, и хмурое лицо Мартина Шкртела, пойманное в объектив на выходе из спускаемого аппарата, заслонило все остальные новости.
Лицо Мартина на кровати напротив Даниэля, кстати, было чуть более довольным.
– Что пишут? – хриплым спросонья голосом спросил тот, и Аггер продемонстрировал ему газету:
– В Уэльсе с первого апреля возвращают обязательные уроки валлийского, но это не шутка, – произнёс он задумчиво, будто вспоминал прочитанное, хотя Мартин несомненно видел в его глазах тщательно спрятанную улыбку. – Соединённые Прибалтийские Штаты окончательно перешли на цифровую валюту, Ливерпуль взял кубок до окончания чемпионата, а в Швейцарии генетически модифицированные коровы повысили удой безлактозного молока. Ах, да, ещё один там космонавт побывал на Луне впервые с середины прошлого века. Скукотища.
Мартин рассмеялся, и его лицо тут же перестало напоминать фотографию «Их разыскивает полиция». Даниэль, кстати, хотел бы посмотреть на панику в редакциях газет, когда им прислали кадры для выпуска, потому что даже на снимке с места приземления Мартин походил на уголовника.
Ему даже едва не отказали в полёте из-за этого – как-то не с руки было делать лицом громогласного успеха Евросоюза на поприще космоса человека, который не умеет улыбаться.
Впрочем, это по мнению директора Мартин не умел улыбаться. Даниэль мог бы с ними и поспорить.
– Да брешут, – отмахнулся Мартин и, потянувшись, отцепил от рук датчики. – Все же знают, что на Луну так просто не полететь. И вообще, что ты делаешь в больнице? Ты разве не должен быть на пресс-конференции какой-нибудь?
Даниэль так картинно поморщился в ответ, что Мартин снова усмехнулся. Почесал шрам над бровью, откинул одеяло и сел, спустив босые ноги на холодный кафельный пол.
– Скажи мне, что ты принёс с собой какую-нибудь одежду?
– Я здесь не как организатор твоего побега…
– А как кто?
Даниэль склонил голову набок и глазами указал на камеру под потолком. Мол, не маленький, должен знать, что правду говорить пока не стоит. Не сейчас, не под наблюдением. Удавалось же им прятаться все пять лет подготовки к полёту.
– Как доброволец, – не вставая, Аггер взял лежавший у него на коленях герметичный свёрток и кинул его Мартину. Тот чуть замешкался, ещё не до конца привыкнув к земной гравитации, но пакет поймал. – Ты знаешь мои приоритеты: выбирая между конференцией и…
– И чем угодно, – проворчал Мартин и, ничуточки не стесняясь ни камер, ни, тем более, Даниэля, развязал шнурок больничной пижамы.
Даниэль мог бы спрятаться за газетой, чтобы на камеры не попал его жадный взгляд и потеплевшие кончики ушей. Он мог бы выйти за кофе. Он мог бы взяться за коммуникатор, в конце концов.
Вместо этого он только сел чуть удобнее и чуть улыбнулся, глядя, как Мартин, так и не разобравшись с завязками, стянул пижаму просто через голову.
За время полёта и три дня в карантине у него немного отросли волосы, и в тревожно-голубом свете ламп они казались почти белыми. Татуировки по плечам, которые так тщательно скрывали на всех публичных фотографиях, осунувшееся за полёт и перегрузки тело – обычно Мартин казался крупнее, чем сам Даниэль, но сейчас эта разница терялась. Мартин всегда был бледным, и Даниэль постоянно засматривался на контраст его широких белых ладоней и своей покрытой чернилами кожи, но сейчас, в больничном освещении, он казался ещё бледнее. Даже беззащитнее, что ли.
– Я боялся за тебя, – негромко сказал Даниэль, и Мартин на миг замер на одной ноге в полунадетых трусах. Замер, кинул взгляд на камеру, а потом пожал плечами:
– Дани, ты рассчитывал траекторию, – ответил он, будто бы это всё объясняло. – Так что страшно, конечно, было, но я знал, что точно вернусь.
Мартин не любил разговаривать. Он чаще просто смотрел или делал, оставляя слова Даниэлю. И речи на конференциях, и разговоры на редких посиделках с друзьями, и даже в ответ на «я люблю тебя» – просто усмехался и утыкался Даниэлю лбом в плечо. Так что, когда Мартин, застёгивая джинсы, снова заговорил, Аггер только удивлённо поднял брови.
– Знаешь, там, – он ткнул пальцем в потолок над собой, и Даниэль, чуть усмехнувшись, поправил его, указав верное направление в сторону Луны: в пол и немного правее. – Неважно, там, на Луне я жалел только о том, что звук шёл на весь ЦУП, а не в твой личный коммуникатор.
– Надеюсь, ты всё запомнил, что рассказать хотел? – Аггер встал с кресла и протянул ему ладонь. – У твоего дома – охрана, у моего – нет. Первая пресс-конференция у тебя завтра в одиннадцать.
– Всё-таки, побег, – Мартин усмехнулся, и Даниэль невольно протянул ладонь к его лицу, обводя кончиками пальцев эту улыбку.
– Побег, – кивнул он и совсем уже тихо добавил: – Кстати, я проверил: в лифте камер нет.