Для philip rausch
Автор: blenamiboa
Название: Viðaraska
Персонажи: Биркир Бьярнасон|Марк Янко
Рейтинг: G
Размер: драббл, ~ 920 слов
Жанр: эээ, что-то ангстоподобное?
Заявка: «Биркир Бьярнасон, опять же с кем угодно, главное - с шуточками на тему спрятанного в шкафчике Мьёльнира»
Примечание: viðaraska (исл.) — зола
Предупреждение: автор про «Базель» знает чуть меньше, чем ничего, поэтому простите великодушно, хотя стремление было уйти от фактуры, где можно накосячить
читать дальшеНачинать всё с начала раз за разом — дело паршивое. Чернила сохнут на белоснежном листе бумаги, и Биркиру кажется, что с годами его собственная подпись становится всё менее отчётливой: рука предательски отказывается чертить размашистые округлые линии, смешивая всё в плохо различимую рябь.
Каждый раз всё начинается именно с этого: с чернил — чёрных, иногда синих, однажды бледнеющие-серых, — на бумаге, плотной, тонкой, шершавой, глянцево-вощёной настолько, что буквы не хотят на ней задерживаться, неважно, какой; дни и месяцы стирают детали, низводят трёхмерный мир до плоских воспоминаний, в которых остаются лишь одинаковые очертания на похожих один на другой листах бумаги. С этого всё начинается. Снова и снова.
Выжженная дотла земля, руины, медленно оседающий пепел, груды раздробленных камней, тускло отсвечивающие осколки, горький привкус в гортани и одиночество, подступающее к горлу, — этим всё заканчивается. Снова и снова.
Биркир с кривой ухмылкой смотрит на блестящую кляксу, венчающую последний росчерк своей подписи.
***
— Бьярнасон?
— Можно просто Биркир.
— Будешь Тором, — усмехается кто-то из тренерского состава, чьё собственное имя ещё не успело отпечататься в памяти.
Биркир втягивает шею в плечи: никаких отклонений от обычного сценария.
***
У дальней кромки поля маячит высокая фигура: ещё один новичок. Статный и нескладный одновременно, он выглядит так, будто бы до сих пор не привык к собственному росту; с каждым движением он словно удивляется истинным габаритам своего тела. Как только он касается мяча, от былой неуклюжести не остаётся и следа, а нескоординированность сменяется лёгкостью и грацией, но стоит мячу уйти, и всё возвращается на круги своя. Он чуть потерянно озирается вокруг, перехватывая взгляды не привыкших к подобной картине новых товарищей, и мягко, почти оправдываясь за свой неловкий вид, отвечает на них улыбками.
Одну из них получает в свой адрес и Биркир. Он не задумывается слишком долго перед тем, как после тренировки подойти и протянуть руку.
По крайней мере, будет с кем делить комнату на выездах.
***
Очередная глава в привычном сценарии начинается скоро: уверенный кивок головой в матче с познаньским «Лехом», и мяч влетает в ворота. Толпа взрывается, стадионный диктор рычит его имя, смакуя каждое «р».
С каждым новым повторением меняется лишь масштаб деталей: теперь на ревущих трибунах за тридцать тысяч голосов.
После матча перед ним выскакивает мальчишка, до самого носа завёрнутый в пухлый красно-синий шарф, и, запинаясь после каждого слова, просит сделать селфи. Биркир повинуется. «Отличный гол», выдавливает из себя мальчик и, покраснев до самых ушей, тоненьким голоском добавляет: «Тор».
Биркир обещает себе проверить, не рыжеет ли у него уже борода, когда доберётся домой.
***
За первым голом приходят и другие, а с ними и особо точные пасы, удачные решения и срабатывающие идеи. Гладкий, ровный курс быстро входит в привычку.
В привычку входят и выезды, каждый из которых начинается с одной и той же картины: уже-почти-извечный сосед по комнате Марк, сложившись почти пополам, хаотично вышвыривает из дорожной сумки на свою кровать всё, что запихнул в неё несколькими часами ранее. Провода вперемешку с вещами, какими-то бумагами, банками с пищевыми добавками и чёрт знает что ещё: порой в общем беспорядке попадаются весьма неожиданные вещи.
Марк бросает что-то яркое в полку прикроватной тумбочки. Биркир краем глаза успевает разглядеть угол цветастой обложки с огромной наклейкой с ценой: «Старшая Эдда», 24 франка, издание с комментариями.
— Ты это серьёзно?
— Ищу инструкцию по применению, — улыбается Марк.
***
В золотом кубке отчётливо, как в зеркале, отражается водоворот разноцветных конфетти, такой плотный, что в нём сложно разглядеть лица — такие знакомые и всё равно сливающиеся воедино в эйфории.
Биркир чувствует вес трофея и не может сдержать ухмылку: вот он, пик, экватор, перевалив за который всё стремительно начинает катиться в серую пустоту, в вихри золы и пепла, где задыхаешься при каждом слове, каждом вздохе.
***
Красно-синяя майка сменяется просто синей, яркой, до рези в глазах, каким бывает небо дома осенью и весной, а собственное имя мелькает вокруг до рези в глазах часто.
Он выходит на поле в первый раз — и всем естеством пытается заставить себя не думать о том, что будет дальше и чем эта история закончится. Думать только о том, что происходит сейчас, в этот самый момент, достаточный для того, чтобы оценивать ситуацию и не давать излишней воли эмоциям. Ему не раз твердили, что это проще, чем кажется, если сделать над собой усилие; проще, чем досчитать до трёх.
Раз.
Два.
Три.
Взгляд фокусируется на мяче, пересекающем линию ворот.
Глубокий выдох.
В третий раз уже не так страшно, как в первый – особенно когда на выходе из подтрибунки руки касаются знакомые длинные пальцы, на долю секунды сжимая ладонь. Они много раз обсуждали возможные сценарии этой встречи: в разных футболках, друг против друга, с разными гербами где-то над сердцем. Реальность оказалась так мало похожа на полуночные разговоры — но, кажется, так даже лучше.
***
История циклична, и сказка, начавшаяся с его гола, им и заканчивается. Но за словом «конец», пожалуй, впервые в жизни не следует обрыва, пропасти, ни тёмной, вязкой пустоты, столь привычной и знакомой. Их встречают как героев, вернувшихся домой с битвы, как полубогов. Тысячи голосов зовут их по имени, тысячи рук тянутся к ним. Несоответствие сценарию выбивает почву из-под ног; голова не перестаёт кружиться ещё несколько дней после резкого звука финального свистка.
Где-то в прессе проскальзывают метафоры про йотунов, и Биркир привычно принимает их на свой счёт.
***
Фоном для предматчевой тренировки перед первой игрой сезона служат сизые, тяжёлые, низкие облака. Где-то вдалеке слышатся отголоски громовых раскатов. С каждым новым упражнением они становятся всё ближе, громче, внезапнее, и вместе с одним из них Биркир замечает краем глаза резкое движение плеча по соседству.
Биркир поднимает глаза на Марка.
— Только попробуй про это схохмить.
— Обязательно попробую.
Биркир смотрит на изумрудную траву и впервые в жизни позволяет себе глупую мысль: может быть, в этот раз она не станет серой от пепла.
Автор: blenamiboa
Название: Viðaraska
Персонажи: Биркир Бьярнасон|Марк Янко
Рейтинг: G
Размер: драббл, ~ 920 слов
Жанр: эээ, что-то ангстоподобное?
Заявка: «Биркир Бьярнасон, опять же с кем угодно, главное - с шуточками на тему спрятанного в шкафчике Мьёльнира»
Примечание: viðaraska (исл.) — зола
Предупреждение: автор про «Базель» знает чуть меньше, чем ничего, поэтому простите великодушно, хотя стремление было уйти от фактуры, где можно накосячить
читать дальшеНачинать всё с начала раз за разом — дело паршивое. Чернила сохнут на белоснежном листе бумаги, и Биркиру кажется, что с годами его собственная подпись становится всё менее отчётливой: рука предательски отказывается чертить размашистые округлые линии, смешивая всё в плохо различимую рябь.
Каждый раз всё начинается именно с этого: с чернил — чёрных, иногда синих, однажды бледнеющие-серых, — на бумаге, плотной, тонкой, шершавой, глянцево-вощёной настолько, что буквы не хотят на ней задерживаться, неважно, какой; дни и месяцы стирают детали, низводят трёхмерный мир до плоских воспоминаний, в которых остаются лишь одинаковые очертания на похожих один на другой листах бумаги. С этого всё начинается. Снова и снова.
Выжженная дотла земля, руины, медленно оседающий пепел, груды раздробленных камней, тускло отсвечивающие осколки, горький привкус в гортани и одиночество, подступающее к горлу, — этим всё заканчивается. Снова и снова.
Биркир с кривой ухмылкой смотрит на блестящую кляксу, венчающую последний росчерк своей подписи.
***
— Бьярнасон?
— Можно просто Биркир.
— Будешь Тором, — усмехается кто-то из тренерского состава, чьё собственное имя ещё не успело отпечататься в памяти.
Биркир втягивает шею в плечи: никаких отклонений от обычного сценария.
***
У дальней кромки поля маячит высокая фигура: ещё один новичок. Статный и нескладный одновременно, он выглядит так, будто бы до сих пор не привык к собственному росту; с каждым движением он словно удивляется истинным габаритам своего тела. Как только он касается мяча, от былой неуклюжести не остаётся и следа, а нескоординированность сменяется лёгкостью и грацией, но стоит мячу уйти, и всё возвращается на круги своя. Он чуть потерянно озирается вокруг, перехватывая взгляды не привыкших к подобной картине новых товарищей, и мягко, почти оправдываясь за свой неловкий вид, отвечает на них улыбками.
Одну из них получает в свой адрес и Биркир. Он не задумывается слишком долго перед тем, как после тренировки подойти и протянуть руку.
По крайней мере, будет с кем делить комнату на выездах.
***
Очередная глава в привычном сценарии начинается скоро: уверенный кивок головой в матче с познаньским «Лехом», и мяч влетает в ворота. Толпа взрывается, стадионный диктор рычит его имя, смакуя каждое «р».
С каждым новым повторением меняется лишь масштаб деталей: теперь на ревущих трибунах за тридцать тысяч голосов.
После матча перед ним выскакивает мальчишка, до самого носа завёрнутый в пухлый красно-синий шарф, и, запинаясь после каждого слова, просит сделать селфи. Биркир повинуется. «Отличный гол», выдавливает из себя мальчик и, покраснев до самых ушей, тоненьким голоском добавляет: «Тор».
Биркир обещает себе проверить, не рыжеет ли у него уже борода, когда доберётся домой.
***
За первым голом приходят и другие, а с ними и особо точные пасы, удачные решения и срабатывающие идеи. Гладкий, ровный курс быстро входит в привычку.
В привычку входят и выезды, каждый из которых начинается с одной и той же картины: уже-почти-извечный сосед по комнате Марк, сложившись почти пополам, хаотично вышвыривает из дорожной сумки на свою кровать всё, что запихнул в неё несколькими часами ранее. Провода вперемешку с вещами, какими-то бумагами, банками с пищевыми добавками и чёрт знает что ещё: порой в общем беспорядке попадаются весьма неожиданные вещи.
Марк бросает что-то яркое в полку прикроватной тумбочки. Биркир краем глаза успевает разглядеть угол цветастой обложки с огромной наклейкой с ценой: «Старшая Эдда», 24 франка, издание с комментариями.
— Ты это серьёзно?
— Ищу инструкцию по применению, — улыбается Марк.
***
В золотом кубке отчётливо, как в зеркале, отражается водоворот разноцветных конфетти, такой плотный, что в нём сложно разглядеть лица — такие знакомые и всё равно сливающиеся воедино в эйфории.
Биркир чувствует вес трофея и не может сдержать ухмылку: вот он, пик, экватор, перевалив за который всё стремительно начинает катиться в серую пустоту, в вихри золы и пепла, где задыхаешься при каждом слове, каждом вздохе.
***
Красно-синяя майка сменяется просто синей, яркой, до рези в глазах, каким бывает небо дома осенью и весной, а собственное имя мелькает вокруг до рези в глазах часто.
Он выходит на поле в первый раз — и всем естеством пытается заставить себя не думать о том, что будет дальше и чем эта история закончится. Думать только о том, что происходит сейчас, в этот самый момент, достаточный для того, чтобы оценивать ситуацию и не давать излишней воли эмоциям. Ему не раз твердили, что это проще, чем кажется, если сделать над собой усилие; проще, чем досчитать до трёх.
Раз.
Два.
Три.
Взгляд фокусируется на мяче, пересекающем линию ворот.
Глубокий выдох.
В третий раз уже не так страшно, как в первый – особенно когда на выходе из подтрибунки руки касаются знакомые длинные пальцы, на долю секунды сжимая ладонь. Они много раз обсуждали возможные сценарии этой встречи: в разных футболках, друг против друга, с разными гербами где-то над сердцем. Реальность оказалась так мало похожа на полуночные разговоры — но, кажется, так даже лучше.
***
История циклична, и сказка, начавшаяся с его гола, им и заканчивается. Но за словом «конец», пожалуй, впервые в жизни не следует обрыва, пропасти, ни тёмной, вязкой пустоты, столь привычной и знакомой. Их встречают как героев, вернувшихся домой с битвы, как полубогов. Тысячи голосов зовут их по имени, тысячи рук тянутся к ним. Несоответствие сценарию выбивает почву из-под ног; голова не перестаёт кружиться ещё несколько дней после резкого звука финального свистка.
Где-то в прессе проскальзывают метафоры про йотунов, и Биркир привычно принимает их на свой счёт.
***
Фоном для предматчевой тренировки перед первой игрой сезона служат сизые, тяжёлые, низкие облака. Где-то вдалеке слышатся отголоски громовых раскатов. С каждым новым упражнением они становятся всё ближе, громче, внезапнее, и вместе с одним из них Биркир замечает краем глаза резкое движение плеча по соседству.
Биркир поднимает глаза на Марка.
— Только попробуй про это схохмить.
— Обязательно попробую.
Биркир смотрит на изумрудную траву и впервые в жизни позволяет себе глупую мысль: может быть, в этот раз она не станет серой от пепла.
один кусочек перерастает в другой, как в висе, и это чудесно.
большое спасибо. особенно за гром перед тренировкой и эту фразу:
Биркир обещает себе проверить, не рыжеет ли у него уже борода, когда доберётся домой.
учитывая всю заявку, я ожидала чего угодно, но про Биркира, да ещё вот такое... в общем, я немножко ору.
это прекрасно до соплей! метафорично, мрачно, атмосферно, и Марк с его нескладностью и длинными пальцами, и вот это:
— Ищу инструкцию по применению, — улыбается Марк.
надеюсь, Марк её найдёт.)
и вообще ужасно хочется раскрытия темы, я не знаю, продолжения, больше викингов богу
Торувикингов, и подробностей об их с Марком ночных разговорах, и вообще всего! автор, я вас пронзаю и смотрю выжидающим взглядом! это очень круто, и я хочу ещё!philip rausch, вам спасибо за заявку! мимо этой строчки было совершенно невозможно пройти, нувыпонели.
автор, я вас пронзаю
— хехе, автор ни разу вообще не спалился, да, конечно.
и вообще ужасно хочется раскрытия темы, я не знаю, продолжения, больше викингов богу Тору викингов, и подробностей об их с Марком ночных разговорах, и вообще всего!
—что-то внутри автора жалобным голоском подсказывает, что куда мы с этой подводной лодки, всё хорошо, то есть всё плохо, то есть одновременно, и где б на «Базель» время найти, но аааыы. да. мяу.
я надеялась на это.
что-то внутри автора жалобным голоском подсказывает, что куда мы с этой подводной лодки
это же прекрасно! если что, я уже грею надежду если не на макси, то на плотненькое такое миди. но если что, губозакатывательная машинка для начала тоже пойдёт.х)
и где б на «Базель» время найти
находите! с Базелем всегда весело!
я уже грею надежду если не на макси, то на плотненькое такое миди.
— эээгегей, понеслась! но пока попридержите коней, начинаем с малого
находите! с Базелем всегда весело!
— уже вижу
я постараюсь. но если что, всегда готова помочь с матчастью и вдохновить как-нибудь!)
и ликбез по Базелю тоже могу устроить.))
Он такой легкий, поэтический, но с двойным дном, даже нет, с тройным, как автор любит, но в этом тексте это на каком-то брилльянтовом уровне.
Биркиру кажется, что с годами его собственная подпись становится всё менее отчётливой: рука предательски отказывается чертить размашистые округлые линии, смешивая всё в плохо различимую рябь.
Такой красивый образ, так много смыслов!
чёрных, иногда синих, однажды бледнеющие-серых, — на бумаге, плотной, тонкой, шершавой, глянцево-вощёной настолько
я не владею поэтическими навыками, но уверена, здесь есть какая рифма или что-то в этом роде!
низводят трёхмерный мир до плоских воспоминаний, в которых остаются лишь одинаковые очертания на похожих один на другой листах бумаги.
Такой волшебный реальный образ!
Биркир с кривой ухмылкой смотрит на блестящую кляксу, венчающую последний росчерк своей подписи.
Я не очень поняла сначала о чем речь, но потом перечитала. Конечно, контракты-контракты.
с каждым движением он словно удивляется истинным габаритам своего тела.
Вся эта часть ввела меня в свун. Прекрасно описано, Марк такой живой сразу. И в сцене в гостиничном номере с вещам на кровати - сразу характер виднеется.
Он не задумывается слишком долго перед тем, как после тренировки подойти и протянуть руку.
По крайней мере, будет с кем делить комнату на выездах.
Ой, это славно-славно! Спасибо за футбольный реализм и self-awareness взаимоотношений в команде, этого в жизни, и в командах, думаю, очень много, а в фиках как-то не так часто встречаешь. Пришел - уже знаешь, с кем будешь общаться или дружить хотя бы первое время - с другим таким же новичком.
шуточки про Тора и возможно какие-то переходы и новые команды тоже уловила)
Спасибо, мне очень понравилось!