шницель и раклет
![teamalpsalliance1](http://i85.fastpic.ru/big/2016/1024/2e/43339e681a1d7638a5c2a95721ec2f2e.jpg)
Автор: team Alps alliance
Форма: арт
Персонажи: Эзгьян Альоски (ФК «Лугано»)
Категория: джен
Жанр: портрет
Рейтинг: G
Размер: 446х600 пикс, 307 кб.
Примечания: Альоски - македонец, главная движущая сила атаки «Лугано» и тот ещё пидарас.)
![изображение](http://ipic.su/img/img7/fs/alioski-pr.1476093616.jpg)
![изображение](http://ipic.su/img/img7/fs/alioski.1476093355.jpg)
Название: Der Glücksbringer
Автор: team Alps alliance
Бета: Анонимный доброжелатель
Размер: драббл, 877 слов
Пейринг, персонажи: Дени Алар («Штурм Грац»)
Категория: джен
Жанр: character study с вашего позволения
Рейтинг: G
Краткое содержание: «Это всё из-за Алара», — повторяют товарищи по команде, и Дени приходится привыкать к тому, что это может быть правдой.
Примечания: Алар, нынешний топ-бомбардир австрийской Бундеслиги, просидел несколько лет на скамейке «Рапида» до перехода в «Штурм».
![изображение](http://static.diary.ru/userdir/3/4/0/6/3406820/84578956.jpg)
Не каждый сезон начинаешь с размазывания действующего чемпиона, тянущегося и растекающегося по изумрудному газону, словно слишком жидкое тесто. Искать знаки и выдумывать приметы на пустом месте, думается Дени, в такие дни более чем естественно.
Он утыкается в толстовку и выходит из раздевалки. Из-за закрывающейся двери доносится что-то вроде «…будет теперь новым талисманом». Чушь какая.
Сезон разворачивается медленно, протяжно, и встроиться в неровный, рваный ритм дней между турами и самими матчами стоит усилий даже больших, чем обычно. Дени делает ошибку за ошибкой: неточные пасы, соскользнувший с ноги мяч, не до конца просчитанное движение, неловкий поворот. Он запоминает каждую из них, он оставлял бы зарубки прямо на коже, будь это столь же быстро и просто — яркие отметины, одна за другой, словно песчинки в песочных часах, ведущие отсчёт до того, как все слова смолкнут и останется одна тишина.
Именно её он боится больше всего на свете, больше боли, больше травм, больше неизвестности — и именно она сопровождала его все последние годы. Порой больше всего хотелось услышать хоть что-то в свой адрес: крик, ругань, оскорбления, распоследние слова о собственной бездарности. Что угодно, кроме звенящего безмолвия да стеклянных глаз, лишённых осмысленности. Эти воспоминания не оставляют его ни на минуту.
(Дени дважды забивает в ворота, обрамлённые бело-сиреневыми флагами. Где-то внутри внезапно колет – тонко, едва заметно – чувство гордости, чувство принадлежности к множеству, в котором ему не нашлось места. Дени хочется ударить себя по рукам: это больше не его битва.)
Мокрый, вязкий, тягучий воздух над форальбергскими лугами кажется почти непрозрачным в предвечерней синеве. Дени делает шаг вперёд, на зелёный газон, уткнувшись взглядом в собственные шнурки. Он втягивает шею в плечи и не может заставить себя посмотреть вперёд. В голове пульсирует вскользь брошенная Фодой фраза — пара проходных слов, на которые никто и не должен обращать внимание: «...и, конечно же, Алар, куда мы без него…». Глупое, пустое. То, что он так давно не слышал в свой адрес.
Дени хочется переспросить, правильно ли он расслышал, верно ли понял, не искажает ли его мозг смысл слов, выдавая желаемое за действительное. Но он не решается. Дени вообще боится задавать вопросы – ему кажется, что слова, вылетающие из его рта, обретают форму, телесность, вес, превращаются в тяжёлые остроуглые камни, способные разбить что угодно. Он слишком привык к хрупкости момента, к тому, что один неточный шаг откидывает его назад на десяток ступеней, и приходится начинать всё сначала. Маленькая ошибка стоит слишком дорого. Расплачиваться за них он слишком устал.
На «Альтах» приходится пятый гол сезона. Больше, чем за весь прошлый год в зелёной футболке.
Стоя перед парой дюжин фанатов с чёрно-белыми флагами, Дени понимает, что ему придётся научиться доверять тренеру, команде — но в первую очередь самому себе. Последнее, кажется, тяжелее всего.
Выходя на поле против «Рапида», он проскальзывает мимо нового тренера – его это больше не касается – и бывших сокомандников, уворачиваясь от попыток заговорить: когда подчёркнутая вежливость ещё не была необходимостью, вместо пустых вопросов о делах и жизни всё чаще звучала тишина. Ни к чему нарушать традицию сейчас.
Перед тем, как переступить через белую линию на газоне, Дени замирает на мгновение. Он находит в себе достаточно смелости для того, чтобы коротко, обрывисто взглянуть Мюллеру, человеку, который так много для него не сделал, в глаза. Ему хватает пары секунд.
Следующие восемьдесят пять минут, до того, как табличка с красной цифрой «9» взмывает вверх, он почти не видит мяча: он слишком занят попытками понять, что хотел увидеть в этом как всегда стеклянном взгляде.
Когда ему звонят из Футбольного союза, Дени обрывает себя на полуслове, чтобы не съязвить про внезапно нашедшееся на адаптацию новичков время. Когда Коллер впоследствии звонит ему лично, чтобы растолковать, что он имел в виду, когда произносил эту хлёсткую фразу, Дени даже не вслушивается в объяснение: сам факт звонка значит больше, чем любые слова.
Дени рассматривает своё имя на напечатанной программе официальной пресс-конференции сборной и спрашивает себя, мечтал ли он когда-либо об этом. Мечтал, но какое это имеет значение в конечном счёте.
В лицо светят вспышками и осветительными приборами из углов конференц-зала. Дени по хорошей привычке утыкается взглядом в стол и принимается в десятый раз читать распечатку для прессы, пока голос пресс-атташе не приобретает яркие очертания: его называют по имени.
Дени не хочется говорить: говорить ему нечего, ему хочется донести, что всё, что действительно важно, он показывает на поле, а также другие общие банальности, чтобы больше никогда не оставаться один на один с камерами и микрофонами. В горле сохнет, мысли путаются.
И вдруг все слова Фоды, все эти месяцы копившиеся внутри, начинают давить куда-то на стенки гортани. Он здесь, в зале для пресс-конференций национальной сборной, на нём красная ветровка с орлом где-то над сердцем, и, пожалуй, на это есть свои причины – довольно веские, если верить Коллеру. Пора научиться говорить то, что действительно думаешь. Пусть это и включает в себя чуть больше самоуверенности, чем есть внутри на самом деле.
Предложения с союзом «но» лучше всего подходят для его первой пресс-конференции в сборной.
Количество голов разменивает двузначное число, отрыв по очкам превышает пределы досягаемости одного тура, и Дени наконец перестаёт противиться, когда товарищи по команде наперебой говорят о странных закономерностях.
На девяностой минуте он уходит с поля. На девяносто пятой не поднимающий носа со дна таблицы «Маттерсбург» сравнивает счёт. На все расспросы журналистов о том, как такое вообще могло произойти, Шульц пожимает плечами и с усмешкой выдыхает:
— Это всё из-за Алара.
Название: Легенда о крашеном быке
Автор: team Alps alliance
Бета: Анонимный доброжелатель
Размер: драббл, 758 слов
Пейринг, персонажи: Оскар Гарсия | Йонатан Сориано («Ред Булл Зальцбург»)
Категория: джен
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Краткое содержание: «Ред Булл», неоспоримый лидер австрийского футбола последнего десятилетия, после смены приоритетов владельцев переживает самый тяжёлый сезон в своей короткой истории. Оскар Гарсия — кажется, последний человек во всём городе, кому есть до этого дело.
![изображение](http://static.diary.ru/userdir/3/4/0/6/3406820/84578951.jpg)
Целое десятилетие городу пытались скормить новую легенду, сказочку о красном бычке, подменяя понятия и старательно делая вид, что никакой трагедии не произошло, что «Аустрия» никогда и не была чем-то важным для города и австрийского футбола, а деньги, победы и кубки приятнее и важнее кучки радикалов, завернувшихся в обветшалые флаги. А сейчас в одночасье риторика сменилась: Зальцбург? Какой Зальцбург? Это нефутбольное место. Выживайте как хотите.
Предать один и тот же город дважды – такое под силу не каждому. Впрочем, в потенциале Матешица и Рангника сомнений было мало.
Когда перед началом сезона Оскара вызвали в Фушль-ам-Зее, он сразу понял, что подобный визит не может предвещать ничего хорошего. Сложить два плюс два не так уж сложно для человека, который провёл в этой системе хотя бы пару месяцев – а за его плечами уже было полсезона и несколько бесед с начальством, больше смахивавших на пьесу из театра абсурда.
Матешиц, как нарочито подчеркивала раз за разом его секретарша, «оказал ему огромную честь», решив собственнолично сообщить о том, что песенка «Зальцбурга» подходит к концу: расходы на команду сокращаются, ключевые игроки переводятся в Лейпциг согласно одному из пунктов их контрактов, напечатанному мелким шрифтом на последней странице, а сам Оскар пусть выгребает как знает. Результатов, уточнил Матешиц, тоже не ждут: теперь другие будут этим заниматься.
«Грёбаный “Лиферинг” Б», – не перестаёт бормотать себе под нос Оскар всю дорогу обратно до Зиценхайма, судорожно пытаясь понять, что от клуба вообще осталось у него в руках.
Зальцбург – город-крепость, переживший за десяток веков не одну осаду. Но плохо подходить к боевым действиям, думается Оскару, когда потрёпанный остаток твоего войска с каждой неделей всё больше погружается в летаргическое уныние, а шестнадцатилетние дети из глубоких тылов паршиво смотрятся в роли того самого крашеного быка, историю о котором так часто рассказывают приехавшим в город в числе первых: с их помощью пускать противникам пыль в глаза и рассказывать о мнимом благополучии в своём стане получается куда хуже. Запасов и путей отхода нет, только в этот раз это не скроешь.
Тур за туром приносит даже не новые разочарования, а просто волны всё нарастающей отстранённости и безразличия всех вокруг. Стоило напороться в первой же игре на расправивший спину «Штурм», и на следующий же раз на тридцатитысячных трибунах не насчитаешь и пяти тысяч, которые редеют всё больше с каждыми новыми потерянными очками. Эмоций на то, чтобы расстраиваться от столь предсказуемого провала в квалификации к Лиге чемпионов, тоже уже нет – и только Сориано хватает воли положить руку тренеру на плечо и сказать пару слов на языке, ниточкой тянущемся к далёкому дому, где тепло, солнечно и нет никакой слишком ветреной корпорации газировки.
Оскар не раз просыпается с мыслью о том, что сейчас он встанет, позавтракает, как обычно, а потом поедет в противоположном привычному направлении, откроет тот самый кабинет ногой и выскажет всё, что думает, а потом швырнёт в лицо седовласому самодуру бумажку с заветной фразой «по собственному желанию». Он прокручивает этот сценарий у себя в голове снова и снова, каждый день, пока не ловит себя на том, что часть с заявлением он сознательно выкидывает из новых повторений.
Ироничная, конечно, штука: некогда игрок «Барселоны», ты протирал брюки на чёрт знает каких скамейках от низших английских лиг до Израиля, думая, что из скитаний и состоит жизнь — не Лотар, конечно, Маттеус, но тоже ничего, — а потом тебе внезапно уже сорок три, и ты каждое утро задаёшь себе вопрос, какого чёрта ты продолжаешь цепляться пальцами за штурвал тонущего судна.
Оскар ходит по улицам города, выискивая краем глаза людей с хоть какой-то бело-красной символикой. И каждый редкий раз, как замечает то мальчонку, тайком заправляющего шарф в куртку, то группку студентов со знакомым значком с красными быками – теми самыми крашеными быками, последним символом стойкости и борьбы города, – на рюкзаке, он борется с желанием подойти, заговорить, услышать, что ему не одному это нужно. Не только ему да Йонатану, который так старался с его первого дня принимать все удары на себя, как он делал и с другими, кто был до Оскара.
Впрочем, думает он, наблюдая, как дети из вчерашней молодёжки в белых футболках нарезают круги по полю в нетерпеливом предвкушении очередного разочарования, как будто для них это стало естественным, – даже если нас мало, нас слишком рано хоронить –
и Оскар ловит себя на том, что в первый раз по-настоящему верит сам себе, думая о «Зальцбурге» и Зальцбурге «мы».
Вопрос: Понравилось?
1. Да! | 8 | (100%) | |
Всего: | 8 |
@темы: 1 этап, Team Alps alliance, Football Autumn Fest 2016
Об такое имя можно и поломаться
Спасибо!
Имячко у него да, и правда убийственное!
ащщщщщщ, а драблики-то какие роскошные! знала бы канон, конечно, еще круче было бы, но и так вкусно! второй прям ваще
Спасибо! Автор нам раскрыл Ред Булл с совершенно другой стороны.)
furicura,
Ну уж какие уродились! Какое время, такие и боевые пидарасы.))
Каждый из драбблов прекрасен по-своему)) Если первый - это воплощение человека, карусели чувств внутри него, когда дело касается чего-то столь важного, как "свои" и "то, что когда-то было своим", то второй все-таки о клубе, пусть через призму одного человека. Другой масштаб, другие приорететы и самоощущение тоже совсем другое. Это очень круто показано)
Спасибо! Артер был очень вдохновлён натурой!))
Второй драббл более созерцательный, что ли, взгляд на клуб и его положение немного со стороны, но написано хорошо.