Название: Нежданные визиты в полвторого ночи
Автор: team BundesligaБета: team BundesligaРазмер: мини (1 236 слов)
Пейринг: Мартин Шмидт/Лорис Кариус
Категория: слэш
Жанр: романс, не очень внятная попытка ПВП
Рейтинг: R
Краткое содержание: В сообщении в половину второго ночи от Лориса нет ничего удивительного – это его самое любимое время, чтобы начать что-нибудь написывать и спасибо, что не присылать фото самого себя, хорошо еще, если не голого. Но когда в нем короткий текст «Я буду через пять минут!», это сбивает с толку.
Предупреждения: большая разница в возрасте
читать дальшеВ сообщении в половину второго ночи от Лориса нет ничего удивительного – это его самое любимое время, чтобы начать что-нибудь написывать и спасибо, что не присылать фото самого себя, хорошо еще, если не голого. Но когда в нем короткий текст «Я буду через пять минут!», это сбивает с толку. Через пять минут его здесь никто не ждет, но на «Какого хрена ты не в Ливерпуле?» уже никто не отвечает, а спустя пару минут раздается звонок в дверь. И на пороге Лорис, который не в своем чертовом Ливерпуле, а почему-то здесь, в Майнце, стоит, привалившись к стене, пялится томно из-под челки.
– Заходи быстро! Если соседи увидят, что ты ко мне приперся, я убью тебя.
– Нормальные люди в это время спят, – хмыкает Лорис, проскальзывая в приоткрытую дверь.
– Вот именно, – кивает Мартин.
– Но ты-то не спишь.
Он по-хозяйски кидает сумку на пол, а шарф – на вешалку. Под курткой красная рубашка с орнаментом, от которого рябит в глазах.
– Я хотя бы пытаюсь, Лорис.
– Быть нормальным человеком?
– Спать, Кариус. Спать. И тебе бы лучше тоже соблюдать хоть какой-то режим, а не прилетать сюда и не компрометировать меня посреди ночи. В твою голову не приходила мысль, что у меня сейчас не лучшие времена, и что я не хочу вдобавок ко всему быть уличенным в связи с бывшим игроком?
Лорис только картинно вздыхает, совершенно не проникнувшись этой речью. Обнимает за шею, наваливается, всем своим весом прижимая к стене, и выдыхает в висок:
– Да ладно тебе ворчать! Сам же говорил, что будешь скучать без моих выходок!
– Я еще не успел соскучиться с прошлого раза.
– Ну конечно, – отзывается Лорис и проводит языком по шее. И это заставляет вздрогнуть. Черт бы его побрал, умеет ведь завести! Легко, играючи, почти несерьезно.
Сразу же пытается расстегнуть джинсы, одновременно целуя щеки и подбородок. И если до этого хотелось еще попытаться хоть раз в жизни просто взять за шкирку и выставить за дверь, надеясь, что его благоразумия хватит на то, чтобы не шуметь и просто свалить, то теперь остается сдаться своим слабостям и его напору.
– Сними куртку. И запри дверь. И идем.
Кажется, Лорис этого даже не слышит, только смотрит возмущенно, словно не трахался так долго, что даже пары минут теперь не в силах подождать, но вроде кивает. И Мартин идет в спальню, слыша за спиной щелчок замка и шорох ткани. Значит, услышал все-таки.
Раздеться он предсказуемо не дает, сам тоже стягивает только джинсы и трусы, оставаясь в своей дурацкой рубашке, даже не до конца расстегнутой. Придавливает к постели, целует, трется всем телом, жарким, красивым, таким манящим.
– Долгое воздержание до добра не доводит, Лорис.
Он морщится, нависая.
– Заткнись, а!
Его не надо ни о чем просить, он сам прекрасно знает, что делать. Даже в тумбочку лезет так по-хозяйски, словно живет тут и имеет на это полное право. Даже Яна настолько бесцеремонно не вторгалась в святая святых, а он – пожалуйста. И еще смотрит, что там лежит и что за книгу Мартин сейчас читает.
– Нижняя полка, Лорис. Справа. А все остальное тебя не касается.
Это он оставляет без комментариев. Проводит ладонью по груди, смотрит из-под ресниц.
Во всем, что он делает, такая фантастическая собственническая самоуверенность, что даже страшно.
– Надо было все-таки выгнать тебя тогда.
– Когда? – выдыхает Лорис, трется задницей о пах и облизывает губы.
– Весной. А лучше не звать вообще.
– Лучше?
Разговаривать в постели – плохая привычка. Сколько раз уже приходилось говорить это и ему, и самому себе. От Кариуса вообще одни проблемы. Но трахаться с ним слишком хорошо.
Выгибается страстно, насаживаясь на член, стонет порнографически, двигается сразу быстро. Помнит ритм, который устраивает обоих, помнит, что не нужно оставлять засосы на шее даже несмотря на то, что теперь некому разбираться откуда они. Только дышит в висок, касается губами, шепчет вещи, за которые хочется отвесить ему подзатыльник, перебирает пальцами волосы, целует долго. Почти идеальный любовник.
Все колкости про то, что Лорису стоило бы попробовать себя в порнобизнесе, давно перестали быть смешными. Его лицо и стон, когда он кончает, давно пора бы записать на видео, но самое ужасное, что если предложить, он согласится. И, чего доброго, всерьез загорится этой идеей. Поэтому лучше даже не заикаться об этом даже в шутку. Да и наверняка в момент оргазма они оба выглядят под стать друг другу.
***
Утром он уже сидит в гостиной и играет в приставку. Все в той же рубашке, уже, правда, сильно помятой – посреди ночи она все-таки была сброшена куда-то на пол под комментарий о его вкусе в одежде, – и джинсах на голое тело. Последнее, впрочем, Мартин просто знает, хотя предпочел бы не знать.
– Доброе утро. Выспался?
Судя по виду – вполне. Хотя вид у него немного помятый, пусть и довольный.
– Ага! А ты?
– Нет. Поэтому, раз уж ты такой бодрый и к тому же чувствуешь себя здесь как дома, иди и сделай мне кофе.
Умоляющий взгляд он тоже изображает мастерски, но этим Мартина уже не купишь.
– Не смотри на меня так! Ты ввалился ко мне посреди ночи, и мы до утра развлекались, поэтому будь добр, сделай мне кофе. И кинь в тостер пару кусков хлеба.
– Ну хорошо... – Лорис делает постное лицо, когда встает, но перед тем, как выйти, обнимает за пояс и трется щекой о щеку.
– Нет, Кариус, сначала завтрак. А я пока доиграю за тебя.
Он только закатывает глаза, шипя сквозь зубы что-то вроде «задница», явно очень довольный нынешней безнаказанностью, и наконец-то уходит. А Мартин садится на его место и берет в руки контроллер, сразу же злорадно отмечая, что с расстановкой Лорис как обычно лоханулся.
***
С чашкой двойного эспрессо жизнь становится терпимее, хотя все равно те времена, когда можно было всю ночь пить, танцевать и заниматься сексом, а потом, после пары часов сна, идти работать в гараж и быть совершенно бодрым и активным, давно прошли. Но убить Лориса уже не хочется, хотя меньшим идиотом он казаться не стал.
– Лорис, серьезно, заканчивай со своими неожиданными визитами. Ты здесь больше не играешь, и родные твои тут не живут, так что твои частые поездки в Майнц будут выглядеть очень подозрительно.
– Да знаю я, знаю! – устало стонет он, прижимаясь плечом к плечу. – Извини, я соскучился.
Мартин смотрит на него искоса, не уверенный, стоит ли доверять этому преданному щенячьему взгляду, но в глубине души немного им тронутый.
Старый дурак! Никогда ведь ни у кого не проходили такие фокусы, а тут стоит только увидеть эту влюбленную физиономию – и злиться уже нет сил.
– Предупреждай заранее. Лучше пересечься где-то... на нейтральной территории.
Самому смешно от того, как это звучит.
Лорис тоже усмехается.
– Ого! Предлагаешь секретные встречи? Как тайные любовники?
Сразу оживился, обрадовался... Говнюк! Хотя Лорис, в общем-то, прав. Они гребаные тайные любовники.
– Предлагаю тебе заткнуться, – и уже потом, устало потирая лицо руками: – Боже, на что я подписываюсь!
– Я буду хорошим мальчиком! Честно!
Конечно же не будет. Но Мартин лишь вздыхает, позволяя себе обнять его за плечи. Сам же обещал не пытаться казаться бесчувственным засранцем, раз уж это все равно с ним не работает.
Лорис тут же прижимается ближе, пытается дотянуться, чтобы чмокнуть в висок и едва не опрокидывает кружку с остатками кофе.
– Кариус, отвали! Если тебе протянули ладонь, не обязательно откусывать руку по плечо.
– Я постараюсь сдерживаться.
Опять извиняющийся взгляд, склоненная на бок голова...
– Постарайся. И сходи за тостами, они уже остывают. И сделай еще кофе. И сыр в холодильнике захвати.
Лорис пихает коленом в колено, снова возмущенно сопит, но покорно встает.
И уже из кухни раздается его задорный голос:
– Кстати, когда ты злишься, у тебя появляется акцент!
И с очередным «Лорис, я тебя когда-нибудь точно выкину отсюда!», уже наверно стопятидесятым за все время их так называемых «отношений», Мартин включает повтор последнего матча «Ингольштадта» и притягивает так и лежащий с вечера на столе блокнот. Название: Kapitel 2. Bootleg Paradise
Автор: team BundesligaБета: team Bundesliga Размер: миди (6 165 слов)
Пейринг, персонажи: Роберт Левандовски, Марко Ройс, Оливер Кирх, Жерар Пике, Серхио Рамос
Категория: джен, преслэш
Жанр: драма (местами историческая), АУ (Третий Рейх и Америка 30х), кроссовер с книгой П.Андерсона "Патруль времени"
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: – А не знаешь ли ты, – вдруг спросил гестаповец, – куда бы он отправился, если бы вдруг мог путешествовать во времени?
Предупреждения: будьте осторожны! Путешествия во времени могут повлечь за собой ужасающие последствия.
Примечания: авторы не пропагандируют, не призывают, не разжигают; продолжение и окончание работы «
Kapitel 1. Последний матч».
читать дальшеСначала они были вместе. Их номера шли один за другим, поэтому и на выгоне они стояли рядом, плечом к плечу. Но Марко не был готов разговаривать с Оливером. Он был настолько обижен на него, что даже общая беда не давала ему сплотиться с другом. С тех пор они не перемолвились и парой слов.
Марко было паршиво на душе, но еще больше его разбирала злоба – на Оливера, на того мужика в подкованных ботинках, на гестаповца, будто нюхом их почуявшего… Злиться на людей (в том числе и мертвых) было проще, чем изводить себя бесконечным «а если бы». А если бы он не пошел с Оливером, а если бы тот не пришел к нему, а если бы, если бы…
Оливер тоже молчал – и иногда улыбался. Марко зло смотрел на него, обняв тощие колени, и поспешно переводил взгляд. Просто потому что к черту таких друзей, из-за которых жизнь летит под откос.
А затем Оливер пропал. Утром вышел из барака и не вернулся. Ну и что: теперь такое случалось сплошь и рядом. А у Марко, шуршащего лопатой по грудам золы и угля, осталось очень много времени на размышления. Голова была пуста – и поэтому в нее лезли непрошеные мысли. Очень много самых разных мыслей.
На второй день после исчезновения Оливера Марко отвели к коменданту лагеря. Он старался не думать, но подозревал – что это конец. Что они с Оливером чем-то настолько не понравились гестаповцу, что тот организовал им билет в один конец. И вот он, пункт назначения.
Марко усадили на стул перед столом. Он сжал ледяные ладони между коленей, сцепил зубы. Повисла гнетущая, тяжелая тишина. Наконец комендант поднялся, подошел к двери и со скрежетом ее закрыл. На несколько мгновений стало еще тише, пока герр Штангль не зашуршал своей формой и не сел на свое место. Марко глянул через ресницы – это был не герр Штангль.
Марко поднял голову – спутать было сложно. Тот ублюдочный гестаповец, из-за которого он оказался здесь. Точно такой же, как и несколько дней назад, в темном переулке – серая форма, призванная сливаться с тьмой, и взгляд дьявола. Это все, что Марко рассмотрел тогда и все, что видел перед собой сейчас.
Марко отъехал вместе со стулом, едва не подломившимся под ним.
– Тихо, – сухо сказал надменный ублюдок. – Где твой дружок?
Марк тяжело сглотнул. Язык скреб о небо. Что сейчас будет...
– Он... его увели, – с трудом произнес Марко. – Он не вернулся… я не знаю.
Марко помотал головой и зажмурился. Бедабедабеда, как говорил его отец, побывавший в Вердене.
– А не знаешь ли ты, – вдруг спросил гестаповец, – куда бы он отправился, если бы вдруг мог путешествовать во времени? Допустим, если бы это было возможно.
И уставился своими светлыми холодными глазами.
Чокнутый, решил Марко. Тем для него, номера 392815, хуже.
Марко честно постарался подумать, хотя это было очень сложно: мешал голод, мешало першение в горле, тупая саднящая боль в сбитых пальцах – и страх.
– Насколько я знаю… – Марко тяжело сглотнул и забегал взглядом по столу в поисках того, за что можно было зацепиться.
Карандаши, ручки, горсть скрепок, какие-то тряпки, документы – и руки гестаповца, сцепленные в замок. С рук взгляд Марко перебежал на лицо и выцепил совершенно ненужную деталь – шрам в уголке губы. Гестаповец посмотрел в ответ – и Марко испугался.
Оказалось, что до этого он совершенно не боялся. А вот сейчас – это был настоящий страх.
– Оливер не интересовался прошлым, – быстро выговорил Марко, глядя на свои колени. – Но он искренне верил в победу Рейха. Так что, будь его воля, я думаю, он бы отправился… в будущее?
Последнее он произнес через запинку, неуверенно, поднимая глаза.
Гестаповец кивнул.
– Посмотреть, когда там Рейх победил, – закончил Марко, снова опуская взгляд вниз.
Помолиться бы, да как назло – голова снова пустая.
– Сбежал твой друг, – неожиданно спокойно и даже, как показалось Марко, тепло сказал гестаповец. – И он наворотит таких дел, если его не изловить, что ты и представить себе не можешь.
Марко вжался в спинку стула, не понимая взгляд. Зачем, зачем все это представление? Неужели нельзя просто – и без этих издевательств?
– Расстреляйте уже… – почти неслышно пробормотал он.
Гестаповец поднялся, обошел стол и приблизился. Марко зажмурился изо всех сил и даже дыхание задержал. Но попытка слиться со стулом не увенчалась успехом – гестаповец его видел.
– Зачем же, – с усмешкой сказал он. – Ты знаешь его лучше, чем все исследователи и историки. Поэтому ты пойдешь со мной.
Исследователи? Историки? У кого-то из них совершенно точно потекла крыша. И Марко не был уверен, что это с ним все в порядке.
– Одевайся.
Гестаповец похлопал ладонью по аккуратно сложенной стопкой темной ткани, в которой Марко не без труда узнал свою одежду. Как будто он носил ее не несколько дней назад – а несколько вечностей назад.
Марко все еще смотрел перед собой – не верил, что это не прощальная насмешка извращенного ума. И зашевелился только после того, как гестаповец на него зло шикнул. Вылез из своей замызганной формы, небрежно сложил ее и потянулся за своими вещами.
Гестаповец смотрел – но не мешал, только передал брюки, когда Марко понял, что нужно подойти ближе к столу, чтобы дотянуться до них, а идти очень не хотелось. Когда процесс облачения был окончен, гестаповец распахнул перед ним дверь кабинета.
– Прошу, – сказал он и неожиданно весело добавил. – На свободу – с чистой совестью.
Под удивленные взгляды охраны и апатичные – заключенных, они прошли через весь лагерь, будто почетная делегация или конвой особо опасного преступника. От первой вышки, торчащей над комендантским домиком, до последних двух, расположившихся аккурат над тяжелыми воротами лагеря с кованой вывеской «Труд освобождает».
Труд освобождает, вдруг подумал Марко, и в самом деле. После такого труда целых два пути – или на тот свет, или на этот, с чистой совестью. Только не до конца понятно, куда сейчас лучше.
Они вместе шли по улице, и Марко Ройс снова был свободным человеком, только еще не до конца это осознал. На них косились – на Марко равнодушно, на гестаповца со скрытой неприязнью.
Марко украдкой, будто воруя, дышал свежим воздухом, который не забивал легкие всякой дрянью и от которого не свербело в носу. Дортмундский воздух не был особенно чистым, в горле все так же першило, а в животе урчало, но он – этот воздух – был совершенно другим на вкус.
– Жвачку хочешь? – вдруг спросил гестаповец.
Марко удивленно на него уставился, едва не запнувшись о собственную ногу, и тот, будто спохватившись, пробормотал:
– Не, ничего…
Сказать, что Марко удивился – это значило ничего не сказать. Это было даже не радостное удивление, как бывает, когда происходит что-то удивительное и невероятное, нет, это был шок.
Где-то далеко в будущем – можно ли так вообще сказать? – люди изобрели способ путешествовать во времени. Путешествия! Во времени! Реальны!
Марко был вне себя, но все еще не понимал, как ему удастся в это поверить. Он и не верил словам этого гестаповца – ну, точнее, он представился Робертом и сказал, что он не нацист и вообще родится только в 1988 году – до тех пор, пока его мотоцикл, точно такой же, как и тот, из переулка, не завелся, замигав датчиками, и не исчез вместе с ними.
– Добро пожаловать в сорок первый год, – негромко сказал Роберт. – Кажется, вы все-таки собираетесь победить в войне.
– В какой войне? – удивленно переспросил Марко.
Шоковое состояние не отменяло любопытства, изнервничавшийся мозг срочно требовал информации. Хоть какой-то.
– Второй мировой, – явно неохотно ответил Роберт. – В моем прошлом она началась в тридцать девятом, а закончилась в сорок пятом. Вы ее проиграли. Очень, знаешь ли, хотелось бы вернуть свое прошлое.
Марко неопределенно пожал плечами. Победа Германии в какой-то войне, конечно, грела душу. Но победа Германии – не победа режима. Он не был уверен, что ему понравилось бы в этом мире жить.
– Интересно, а я воевал? – поинтересовался Марко, то ли риторически, то ли обращаясь к Роберту.
Но тот уже упаковал свой мотоцикл – он назвал это «темпороллером» – в кучу старого тряпья и направился к выходу из гаража авто-мастерской, которой раньше здесь не было.
Марко вышел следом и огляделся. Город несильно изменился. Те же флаги, те же улицы, разве что здание городского совета разрослось вширь и ввысь и торчало над невысокими дортмундскими домами как собор Парижской Богоматери – если бы на нем, конечно, висели красные флаги с белым кругом.
Он, должно быть, точно рехнулся. И сидит он сейчас на шатком стуле перед комендантом лагеря и бредит… Может, это какой-то новый нацистский эксперимент?
– Интересно, – вдруг брякнул Марко, – а мы выигрываем у австрийцев?
Роберт бросил на него недовольный взгляд, пытаясь сообразить, куда им идти. От этого взгляда Марко передернуло – он попытался убедить себя, что перед ним, если ему верить, никакой не национал-социалист, а очень даже наоборот. Но получалось паршиво – особенно когда-то Роберт смотрел чуть свысока, поджимая губы.
– Это все, что тебя сейчас волнует?
Марко пожал плечами. Ну да, это его правда интересовало. Это же будущее! Он может узнать, как там, в будущем!
Правда, судя по всему, они здесь не только для того, чтобы найти Оливера… но и чтобы это самое будущее (для Роберта – прошлое) уничтожить. Так что не помогут ему эти знания…
– Куда мы идем?
Роберт наконец-то перестал вертеть головой и тронулся по боковой улице в направлении центра.
– В центр, – совершенно логично и до ужаса непонятно ответил он.
Марко выругался сквозь зубы и нагнал гестаповца – будь он хоть трижды не нацистом, замашки у него были самые что ни на есть гестаповские – у поворота.
– Ага, а зачем?
– С Гитлером повидаемся.
Марко резко остановился. Перестав слышать его шаги по мостовой, остановился и Роберт.
– Что, не хочешь увидеть своего фюрера? – в голосе Роберта слышалась насмешка.
Марко дофантазировал еще кучу всего: и презрение, и ненависть, и раздражение. Но нет – Роберт улыбался, но выходило у него не очень-то дружелюбно.
– Нет, – ответил Марко.
Роберт пожал плечами, видимо, показывая, что все равно придется, и Марко ничего не оставалось, кроме как пойти следом.
– Нам нужен этот адрес, – Роберт сунул ему под нос бумажку с криво написанным названием улицы.
Марко показал пальцем на здание совета.
– Вон оно. Сейчас мы пройдем до Ханзаштрассе, срежем через парк и выйдем к нему.
– Ясно, – Роберт кивнул. – Недолго этому зданию стоять, – и, подумав немного, добавил, – в моем времени.
Марко ехидно улыбнулся. По всему выходило, что не очень-то хорошо Роберт представляет себе Дортмунд его времени. Правда, при этом, похоже, что и сам Марко не очень хорошо представлял. Поэтому все, что ему оставалось – это задавать вопросы.
– Мы правда идем на встречу с фюрером?
– Нет, – ответил Роберт, сверяясь с номерами домов. – На встречу нас никто не пустит. Мы идем на открытое торжественное мероприятие перед встречей.
– То есть фюрера мы не увидим? – уточнил Марко.
– Только если издалека. Не расстраивайся, помашешь ему рукой.
– Не буду, – обиженно буркнул Марко и на какое-то время замолчал.
Впрочем, надолго замолчать у него все равно не вышло.
– Оливер будет там?
Роберт что-то неопределенно булькнул, таким образом, видимо, уходя от ответа. Но он слишком плохо знал Марко Ройса.
– Будет? – еще раз спросил Марко. – Он должен там быть, иначе бы мы туда не шли.
Роберт вздохнул.
– Наверное, будет, – вынужденно ответил он.
– Наверное?
– Я так думаю, что он там будет, – переформулировал свой ответ Роберт.
Марко насупился и снова ненадолго замолчал.
Но, к счастью Роберта, они уже пришли. Точнее, оказались на подступах к зданию совета. У самого здания, видимо, происходило что-то интересное – дармовая еда? – но из-за людской толпы это сложно было понять. Роберта пропускали благодаря его форме, и все, что оставалось Марко, это топать следом. У свежеотстроенной (в 38-м ее еще не было) лестницы толпились штурмовики. Точнее, они не толпились. Они тянулись ровной шеренгой вдоль всего здания, поднимались по обеим сторонам лестницы и терялись на уровне третьего этажа. Их было очень много – и все, будь они прокляты, высокие и светловолосые. И как тут найти Оливера?
Видимо, Роберт тоже об этом подумал. Он остановился и принялся медленно, одного за другим, изучать штурмовиков своим тяжелым взглядом. Те, кто этот взгляд встречали, моргали и тут же принимались смотреть в другую сторону. Марко вытянул голову и принялся смотреть с другой стороны.
– Вон-вон-вон он! – зашептал Марко на ухо Роберту.
Оливер с нашивками начальника Главного Штаба СА спускался по лестнице, придирчиво оглядывая своих подчиненных.
Марко во все глаза смотрел на него – подумать только, Оливер, с которым они вместе гоняли мяч, стал начальником штурмовиков. Почти три года прошло с их последней (однако же недавней) встречи, и он довольно сильно изменился. Повзрослел – или тут уже нужно говорить уже «постарел»? – может, даже обзавелся арийской семьей в придачу к званию. Добился успеха.
Роберт невольно выступил в первый ряд зрителей, видимо, ожидавших парадный кортеж Фюрера. Это было его ошибкой: Оливер опустил взгляд, оббежал взглядом толпу – и увидел их. Точнее, он увидел одного Роберта, возможно, и не заметив торчащего за его плечом Марко, но этого было вполне достаточно. Оливер что-то сказал ближайшему штурмовику, развернулся и быстро поднялся по ступенькам вверх. Достаточно быстро, чтобы показать, что куда-то торопится, но недостаточно быстро, чтобы выдать свою нервозность.
Роберт заметался, пытаясь срочно придумать, как попасть в здание совета, оцепленное ожидающими своего фюрера штурмовиками. Но его бы все равно не пустили, а тут еще и Марко заметил, как мигает в кармане Роберта пульт (эта коробочка называлась пультом!) от его мотоцикла.
– Роберт, – шепотом позвал Марко.
Роберт увидел и выругался, хватаясь за пульт. Он уже погас.
– Он использовал темпороллер, – мрачно сказал Роберт и показал пульт так, будто это была пустая коробка из-под спичек. – Я не успел засечь. Пойдем, нам нужно уходить отсюда.
И Марко снова ничего не оставалось, кроме как последовать за Робертом, раздвигающим толпу силой одного своего взгляда. Он пытался убедить себя, что видеть друга живым, здоровым и на приличном месте – это хорошо и правильно. Что чье-то испорченное прошлое в контексте нескольких человеческих жизней не так уж важно в глобальном смысле. И что победа Германии в войне – это тоже очень хорошо.
– И куда мы теперь?
– В штаб, – ответил Роберт.
– Куда-куда? – Марко нагнал его и ускорил шаг, чтобы идти вровень.
– В штаб Патруля времени, – пояснил Роберт.
Марко хлопнул глазами и попытался закрыть рот.
Второе путешествие на темпо-как-его-там прошло точно так же, как и первое. Вернее, почти так же. В этот раз Марко, сойдя на твердую землю, вдруг почувствовал тошноту и невольно оперся о Роберта. Последняя неделя выдалась тяжелой, да и кормили в лагере совсем не так, как Марко привык питаться – к питанию бывшая будущая звезда германского футбола всегда относился очень трепетно. Пока не попал в место, где о здоровой пище можно было только мечтать. Или даже о нормальной пище.
Марко вдруг ясно понял, что мог бы пробыть там очень и очень долго. Или не очень долго, потому что скоро откинул бы копыта. Или все-таки долго, потому что запасов выносливости могло бы хватить, но так, что лучше бы не хватило. Или…
Его крепко взяли за локоть.
– Потерпи, сейчас войдем, и я вызову медика.
Марко неопределенно повел плечом.
К медикам всех мастей он питал давнюю и откровенную нелюбовь, подкрепляющуюся каждым новым периодом восстановления после очередной травмы. Да и не в здоровье было дело.
Скорее, в том, что…
Марко поднял голову и мгновенно потерял мысль.
Прямо перед ним качалась здоровенная голова родом из худших кошмаров и очень заинтересованно его разглядывала. Плоская, немного похожая на змеиную – только вот не бывает змей такого размера. Голова повернулась чуть боком, разглядывая Марко одним из огромных глаз.
Марко икнул.
В глазе четко обозначился гастрономический интерес.
– Брысь, – сказал Роберт и стукнул кулаком голову по подобию носа.
Он добавил еще что-то вроде «звиерзак». Марко не разобрал, завороженно наблюдая, как голова поднимается в небо. Проследив глазами от головы вниз по шее, к которой она крепилась, Марко обнаружил – гораздо ближе, чем хотелось бы – тушу… животного? Размером с многоэтажный дом.
– Это что? – хрипло спросил он.
– Игуанодон, наверное – ответил Роберт. – Или нет. Я в них не разбираюсь. Мы идем в штаб Патруля времени, ты же помнишь?
Марко кивнул.
– Времени, – зачем-то повторил Роберт.
– Да понял я, – Марко мгновенно ощетинился.
– Времени, – повторил Роберт в третий раз, и Марко, не сдержавшись, легонько пнул его в колено.
Не обратив на это внимания, Роберт продолжил:
– Поэтому ты увидишь сейчас много всего из самых разных времен – от динозавров до искусственного интеллекта. Хотя, пожалуй, нет. Интеллекта ты тут не увидишь.
– Я уже понял, – смиренно сказал Марко. – Насчет интеллекта.
Роберт покосился на него, но ничего не сказал.
Штаб Патруля одновременно и оправдал и не оправдал ожиданий Марко. Забыв о недавней дурноте – спасибо динозавру, – он заинтересованно разглядывал все вокруг, ожидая того самого «всего», о чем его туманно предупредил Роберт. Ничего особенного Марко не увидел, разве что вокруг было очень светло, очень чисто и очень геометрическо правильно. Функционально, как сказал бы Оливер.
При мысли об Оливере Марко слегка погрустнел и пропустил, когда Роберта, который молча шел рядом, остановил какой-то бородатый здоровяк. Они пообнимались – Марко с интересом ждал, когда же ребра Роберта захрустят, с таким рвением здоровяк его стискивал – и заговорили на каком-то непонятном языке. Марко прищурился, но когда здоровяк повернулся к нему и принялся разглядывать почти с таким же выражением лица, что и динозавр, не выдержал и сказал:
– Мне тоже очень приятно познакомиться.
– А, курва, – сказал Роберт. – Ты знаешь английский?
Марко кивнул.
– Это Жерар, – сказал Роберт по-английски. – Я ему про тебя вкратце уже рассказал. Жерар, давай на английском, Марко не знает темпорального. Пока что.
Уточнить, что значит это «пока что», Марко не успел. Жерар с диким акцентом выдал ему пару комплиментов – Марко моргнул, не зная, как реагировать – и снова обратился к Роберту:
– В общем, я только вернулся и узнал новости. Сам понимаешь, двадцатые остались прежними. И как раз тебя ждал. Ребята из, – тут Жерар сказал какое-то непонятное слово, явно не английское, – дали мне сводку на того парня, за которым ты охотишься.
– Ну!
Роберт качнулся ближе к Жерару, и Марко с удивлением понял, что этот суховатый парень может быть очень даже эмоциональным. До сих пор Марко никак не мог избавиться от гнета первой встречи, когда Роберт показался ему холодным и надменным, да тот и не старался изменить это впечатление. Даже совсем недавно, когда Оливер ушел у них буквально из-под носа, Роберт почти ничем не выказал злости, ярости, да даже просто недовольства этим фактом. С самого первого момента в лагере и до сих пор Роберт вел себя примерно одинаково: ровно-позитивно-спокойно.
Идеально, на вкус Марко.
– В общем, похоже, он сейчас как раз в моем времени, – подытожил Жерар и белозубо улыбнулся.
Марко вяло подумал о том, что за такое короткое время уже успел достаточно хорошо узнать – или, вернее, почувствовать – Роберта, чтобы по одному только выражению его лица понять, что сейчас будет.
И пока это не успело произойти, сел прямо на пол.
– Ты обещал мне медика, – сказал он Роберту, хмуро глядя снизу вверх на него и Жерара. – Без медика я обойдусь, но пожрать надо.
Жерар расхохотался. Марко с большим трудом удалось сохранить невозмутимость, таким откровенно заразительным был этот смех. А вот Роберту это, кажется, не понравилось. Или понравилось – считать его эмоции было гораздо сложнее, чем предугадать действия.
Марко подумал, что на поле это было бы очень кстати. Чтобы правильно и вовремя пасовать мяч, не надо понимать, что твой сокомандник чувствует. А вот знать, где он окажется в следующую долю секунды – надо.
– Надеюсь, там, куда мы отправимся после того, – Марко сделал страшное лицо в ответ на задумчивый взгляд Роберта, – как я поем, не будет динозавров.
Жерар фыркнул и радостно пообещал:
– Будут обязательно. Один – точно.
– Плотоядный? – деловито осведомился Марко, приняв предложенную руку Роберта и поднимаясь с пола.
– Очень ядный, – согласился Жерар. – И очень плото.
На обеспокоенные расспросы Марко он только скалился и делал руками угрожающие жесты, показывая что-то большое. И только когда Марко подавился очередным куском и спросил, нет ли у патрульных специальной экипировки для защиты от динозавров, Роберт вздохнул и сказал:
– Да дружок у него там. Динозавр.
– Вот он, кстати, и видел вашего парня, – добавил Жерар, одним глотком осушил стакан с чем-то пронзительно-зеленым и облизнулся.
– Специальная экипировка от дружков, думаю, тоже пригодится, – буркнул Марко.
После сытного и вкусного, хотя и довольно необычного обеда ему не хотелось никуда отправляться, а хотелось спать. Или хотя бы просто лечь. Он подвинул к себе стакан и невольно вздрогнул, когда Роберт несильно толкнул его в плечо.
– На, выпей, – сказал он, протягивая на ладони небольшую пилюлю. – А то уснешь прямо здесь.
Марко благодарно кивнул и кинул таблетку в рот.
Пилюля подействовала странно. Марко вроде бы взбодрился, из тела ушла противная слабость и ломота, в ушах перестало шуметь и вообще окружающая действительность перестала восприниматься как сквозь слой воды. А вот разум, кажется, решил, что сон все-таки важнее.
Марко задумчиво посмотрел на сиденье темпороллера, прежде чем сесть, и очнулся, только когда Роберт легонько подтолкнул его в спину.
В Чикаго двадцатых – Жерар в конце концов перестал держать интригу и признался, куда они отправляются – Марко лучше не стало. Он все так же залипал на мгновение посредине обычного движения, так что в итоге Роберт просто крепко взял его за локоть.
– А то еще украдут, – пояснил он, еле заметно улыбаясь. – У Жерара такой дружок, знаешь ли. А него такие дружки. За ними глаз да глаз нужен.
Жерар заржал, но ничего не ответил, и Марко почти всю дорогу терялся в догадках, что ж там за дружки такие. Роберт произносил это слово с такой многозначительной интонацией, словно имел в виду что-то крайне неприличное.
На самом деле все оказалось, с одной стороны, не так страшно, а с другой – совсем даже не прозаично.
Темпороллеры они оставили где-то на задворках города, а потом довольно долго плутали по переулкам, пока Жерар не остановился у одного из домов – вроде бы ничем не примечательного.
В двери открылось маленькое окошко, к которому Жерару пришлось наклониться, чтобы что-то вполголоса сказать. Окошко захлопнулось и некоторое время ничего не происходило, а потом уже открылась дверь. Мрачный веснушчатый парень выглянул наружу, обвел взглядом улицу и кивком пригласил их входить. Даже в сумеречном состоянии сознания Марко не мог не обратить внимания на то, что под рубашкой у того перекатываются очень неплохие мускулы. Пока они спускались по плохо освещенной лестнице, Марко подумал, прикинул время, кое-что сопоставил и при входе в подвал уже не удивился, увидев выстроенные вдоль стен деревянные ящики с торчащей из щелей между досок соломой.
Сонливость как рукой сняло.
Марко завертел головой по сторонам, разглядывая логово бутлегеров – в том, что они попали именно к бутлегерам, у Марко не было никаких сомнений. Зрелище его несколько разочаровало. Подвал почти ничем не отличался от обычного склада: низкий потолок (Жерар, войдя, сразу же присел на ближайший ящик), ряды ящиков вдоль стен. Разве что доносящаяся из дальнего угла очень эмоциональная испанская речь немного выпадала из общего образа.
Марко прищурился и разглядел в полумраке, что разговаривают несколько человек, склонившихся над каким-то ящиком. Один из них явно оправдывался, а второй копался в ящике, разбрасывая во все стороны солому и сопровождая это возмущенными комментариями.
Впустивший их парень, подошел к говорящим и тронул за плечо того, кто копался в ящике. Когда тот обернулся, Марко показалось, что у него двоится в глазах, настолько этот испанец был похож на Жерара. Наваждение рассеялось, как только испанец подошел к ним – общим с Жераром у них была разве что борода. Хотя нет. Было еще что-то неуловимо похожее в движениях. Как у давно и тесно общающихся людей, незаметно перенимающих друг у друга какие-то мелочи. То, как они с Жераром обнялись и похлопали друг друга по спинам, только подтверждало это впечатление.
– Вы так обнимаетесь, как будто не виделись больше полувека, – с усмешкой сказал Роберт. – Давайте к делу уже. Марко, это Серхио, Серхио, это Марко.
Марко улыбнулся и протянул руку, но тут же был пойман в объятья, такие же горячие на ощупь, как и на взгляд. От Серхио пахло приятно и сухо: смесью запахов дерева, травяной пыли и совсем немного – спиртным. Не изо рта, как понял Марко, когда Серхио чмокнул его в щеку, слегка пощекотав шею бородой.
– Еще один из ваших патрульных? – спросил Серхио у Роберта.
Тот неопределенно повел рукой, и Серхио полностью этим удовлетворился. Отпустив немного опешившего Марко, он повернулся в сторону ящика, который только что разбирал и выдал длинную тираду на испанском.
– А теперь пойдемте наверх, – сказал он уже по-английски и первым заспешил по лестнице.
Комната, куда Серхио их привел, была обставлена со сдержанной роскошью. Мягкий ковер, тяжелые драпировки на окнах и рояль возле одной стены.
Марко плюхнулся в мягкое кресло, утонул в нем и немедленно поплыл, улавливая разговор остальных только краем уха.
– Да, видел вашего парня, – говорил Серхио, разливая по бокалам что-то золотистое. – Появился недавно, но наши ребята из Бунда в него вцепились мертвой хваткой. Я его видел пару раз и мельком, когда привозил им очередную партию, но он всегда был не один.
– Ты можешь отвести нас туда? – спросил Роберт.
Марко с трудом поднял голову, с удивлением обнаружив в руке бокал – момент, когда он там очутился, полностью изгладился у Марко из памяти.
– Завтра, – белозубую улыбку Серхио не могла скрыть даже его борода.
– Завтра? – недовольно уточнил Роберт.
– Завтра, – повторил Серхио и кивнул. – Я могу сообщить им, что шхуна пришла раньше, но не посреди ночи. И не делай такое лицо, поляк, вы и так лишаете меня очень выгодного клиента. Ты бы знал, сколько пьют эти национал-социалисты!
– Ладно, пианист-мафиози, – Роберт вздохнул. – Завтра так завтра. Тем более, что…
На этом моменте Марко немного потерялся и очнулся, только услышав свое имя.
– Отправьте парня спать уже, – пробасил кто-то, то ли Жерар, то ли Серхио, Марко не очень понял.
Но про себя согласился с тем, что это очень хорошая идея. И кресло был таким уютным…
***
Открыл глаза Марко уже в лагере. Серая действительность обрушилась на него, придавила к земле, не позволяя поднять голову. Марко всхлипнул, слепо глядя на носки рваных ботинок, которые ему выдали в лагере вместо его обуви.
Ему уже успели рассказать, что от голода, недосыпания и постоянной работы на пределе человеческих возможностей могут начаться галлюцинации. Или, проще говоря, поедет крыша. Марко не ожидал, что это случится так скоро – он и пробыл-то в лагере всего несколько дней. И еще он не ожидал, что эти галлюцинации окажутся такими реальными. И такими…
Он не стал додумывать мысль до себя, вытер нос рукавом робы.
Роберт – или как там этого гестаповца на самом деле зовут – не приходил и не забирал Марко с собой. Он не был ни в каком штабе никакого Патруля времени, не знакомился ни с каким Жераром и не ходил по подвалу, заставленному ящиками с контрабандным спиртным. Смешно даже, как он вообще мог принять весь этот бред за что-то настоящее? Еще на том моменте, когда Роберт так просто сказал, что забирает его с собой. Это уже было фантастикой.
Марко еще повозил рукавом по лицу, промакивая глаза. Пора было возвращаться в обычный мир. Уже даже немного привычный.
Он исподлобья посмотрел по сторонам, отметив про себя, что галлюцинации накрыли его прямо посреди лагеря. Интересно, сколько он стоял тут столбом, мечтая о веселых и живых патрульных времени? Пока вроде никто из надзирателей не спешил к нерадивому заключенному.
Да и вообще никто не спешил.
Марко повертел головой, осторожно повернулся вокруг своей оси. Лагерь казался вымершим. Может быть, всех погнали на поля? Но почему тогда его оставили здесь?
Он немного потоптался на месте и пошел вперед, прислушиваясь к малейшему шороху. Горечь возврата к реальности отошла на задний план, вытесненная растущим беспокойством.
В лагере что-то было очень не так.
Марко прошел мимо хозяйственного барака, остановился возле окна и попытался заглянуть внутрь. Распахнутую дверь он обошел по широкой дуге, стараясь не смотреть в то, что могло скрываться в темном проеме, а вот окна не побоялся. Как будто стекло могло защитить его от… чего?
Захватанное отпечатками грязных рук стекло не позволяло разглядеть что-нибудь внутри. Марко почти прилип к нему носом, но и это не помогло. Он еще раз покосился на дверь и пошел дальше, огибая барак по кругу. За бараком был просторный вольер для собак, обнесенный проволочной сеткой.
И прямо за сеткой кто-то стоял.
Марко отшатнулся, вскидывая руку, но фигура за сеткой не шелохнулась.
– Оливер? – нерешительно спросил Марко, приглядываясь.
Сердце, резко прыгнувшее в горло, когда Марко чуть ли не нос к носу столкнулся с человеком за сеткой, потихоньку успокаивалось, и он смог разобрать, что это действительно Оливер.
Вокруг как-то внезапно потемнело, как будто на улице была не ранняя осень, а начало зимы – то время, когда сумерек почти не бывает и дневной свет резко сменяется темнотой.
И все же сомнений не было – за сеткой действительно стоял Оливер. Его светлые волосы казались единственным живым пятном в окружающей Марко серости.
Оливер смотрел молча, странно, исподлобья. Марко никак не мог разглядеть его глаз.
– Что ты здесь… – начал он и осекся.
Оливер молчал, не двигался, только продолжал все так же смотреть.
Марко шагнул назад, еще раз. Зацепился ногой за что-то и полетел вниз.
И подскочил на кровати, пытаясь вдохнуть.
На его лоб легла теплая ладонь, мягко толкая обратно на подушку.
– Спи, дятел.
Марко еще раз хватанул ртом воздух и послушно улегся, узнав голос.
– Ну вас нахер с такими кошмарами, – пробормотал он, постепенно успокаиваясь.
Раздался смешок. Ладонь, мимолетно погладив, исчезла, и Марко провалился в сон. Уже без сновидений.
***
Поездка с бутлегерами к нацистам начиналась совсем не так, как уже успел напредставлять себе Марко. Вместо торжественности и таинственности царил настоящий хаос. Серхио, который, казалось, успевал быть везде, посетовал, что «эти идиотос» опять загрузили машину не так и теперь придется все в срочном порядке переделывать, ущипнул развалившегося в кресле Жерара за щеку и исчез. Жерар вяло отмахнулся, пытаясь устроить все свои почти два метра в откровенно сопротивляющейся мебели. Сегодня он выглядел совсем не таким бодрым как вчера, как будто всю ночь не спал. Роберт с совершенно серьезным лицом настойчиво совал Марко цилиндр, утверждая, что именно этот головной убор будет самым подходящим для этого времени. Только после того, как Марко напомнил ему, в каком году родился, Роберт отстал, заулыбавшись.
К тому времени, как они наконец погрузились в автомобиль, Марко успел устать и проголодаться, но от очередной пилюли, предложенной Робертом, благоразумно отказался. Тем более что атмосфера наконец стала серьезной.
И уж совсем серьезной она стала, когда они прибыли на место назначения.
Выйдя из автомобиля, Марко натянул кепку пониже, оглядывая все вокруг из-под козырька. Вряд ли, конечно, Оливер вышел бы встречать автомобиль с контрабандным алкоголем, но Марко решил перестраховаться.
Они втроем – он, Роберт и Жерар – взяли по ящику и потащили следом за невысоким парнем с пухлыми щеками и неожиданно глубоким голосом. Марко едва не споткнулся на входе и пригнулся – дверной проем был таким низким, что он ничуть не удивился, услышав позади сдавленные ругательства.
По узкому коридору парень довел их до какой-то двери, распахнул и жестом показал, куда сгружать ящики. Марко поставил свой и, выпрямляясь, краем глаза увидел, как Роберт коротким движением опускает ящик на голову парню.
Тот беззвучно сложился.
– Не переборщил? – явно стараясь говорить как можно тише, спросил Жерар.
Роберт пожал плечами, взял парня за плечи и, не слишком деликатничая, затащил в подсобку, куда они должны были составить ящики со спиртным.
– Дышит, – коротко сказал он. – Идемте.
Марко вытер о штаны вспотевшие ладони и поспешил за ним и Жераром. Те обменивались короткими фразами, снова перейдя на непонятный язык, уверенно направляясь куда-то вглубь здания. Время от времени один из них трогал другого за плечо и жестом показывал дальше. Как будто у каждого из них была своя половинка карты, и теперь они направляли друг друга.
В запутанном лабиринте коридоров с одинаковыми дверями такое взаимопонимание было как нельзя кстати – почти как на футбольном поле, где многое зависит от того, способны ли сокомандники понимать друг друга без слов.
На каком-то моменте Марко потерял ощущение времени и пространства – казалось, остались только стены по бокам и две спины впереди. Очнулся он, едва не налетев на эти спины. Роберт и Жерар остановились перед дверью, переглянулись – Марко снова ощутил безмолвную связь между ними, позволяющую действовать, не тратя время на объяснения. Роберт отошел в сторону, а Жерар достал из кармана странного вида предмет – одного взгляда на него хватало, чтобы понять, что это оружие – и одним ударом ноги выбил дверь.
Жерар вошел в комнату первым. Роберт – за ним, сначала остановив Марко движением поднятой ладони, а потом этой же рукой махнув ему, чтобы заходил следом.
Комната была небольшой. Марко успел заметить тонкие занавески на окне и кровать в углу, а потом увидел Оливера. Он стоял прямо напротив двери и смотрел на вошедших исподлобья. Марко прошибло холодным потом от мгновенного приступа дежавю, настолько этот взгляд был похожим на тот, который он видел во сне.
И который был совершенно не похож на взгляд Оливера.
– Где темпороллер? – негромко спросил Роберт, взяв Оливера на мушку так же, как и Жерар.
– Так он называется, значит, – в голосе Оливера не было слышно страха. – Он в подвале. Но забирать его вам придется уже не у меня, а у этих ребят. Они очень настойчивы, знаете ли.
– Проводишь? – спросил Жерар спокойно и как-то скучно.
– Не нужно, – сказал Роберт, прежде чем Оливер успел ответить.
Он перебросил Марко свое оружие – тот поймал, едва успев свести руки, а не принять предмет рефлекторно на грудь.
– Кнопка справа – паралич. Слева – смерть, – будничным голосом сказал Роберт. – Не бойся использовать левую. Мы быстро.
Прежде чем Марко успел что-то сказать, они с Жераром исчезли за дверью.
– Ты же понял, что он имел в виду, – сказал Оливер.
Марко моргнул и посмотрел на оружие в своей руке. Рукоятка легла в ладонь очень удобно, как будто была создана специально для того, чтобы ее хотелось держать в руке. Пальцы Марко, никогда в жизни еще не державшего оружия, оказались точно напротив кнопок, о которых говорил Роберт. Всего две штуки, очень практично.
– Он имел в виду, что… – Марко запнулся, и Оливер тут же этим воспользовался.
– Брось, Ройс, – с тихим смешком сказал он. – Я не нужен ни в этом времени, ни в нашем, ни в том, которое могло бы быть, если бы у меня все получилось.
– Я на своей шкуре прочувствовал то время, которое могло бы быть, если бы у тебя все получилось, – мрачно ответил Марко. – Да и ты тоже.
– Да, лагерь был неприятным место, – согласился Оливер. – Но я его заслуживал. Как любой преступник.
– А я? – тихо спросил Марко.
Оливер отвел взгляд.
– Если бы у меня все получилось, – с трудом сказал он, – система исправила бы свои ошибки.
– Ты же сам понимаешь, что не прав.
Оливер вскинул голову и впервые за все время посмотрел Марко в глаза.
– Я прав, – уверенно сказал он. – Я знаю, о чем говорю. Я видел, как все начинало меняться. А потом появились вы.
Он шагнул к Марко.
– Рейх мог стать тысячелетним, – с каждым словом, с каждым шагом голос Оливера становился тише, но уверенней. – То, о чем говорил фюрер, могло стать правдой. Если бы не вы.
С последним словом он бросился вперед, и Марко, отшатываясь, нажал на кнопку.
Роберт вынул оружие из его руки, наверное, спустя тысячу лет.
Тысячу тех самых лет, которые мог просуществовать Рейх, о котором мечтал Оливер.
И которые Марко провел, глядя на его тело у своих ног.
– Он хотел смерти, – сказал Роберт, приобнимая Марко и почти силой выводя из комнаты.
– Ты же знал, что так будет, да? – мрачно спросил Марко. – Ты на это и рассчитывал.
Роберт замолчал. И молчал долго, пока они не вернулись в дом Серхио. Жерар на темпороллере Оливера отправился в штаб Патруля времени, и его темпороллером предстояло управлять Марко. Серхио дал ему несколько наставлений, наверняка совершенно расходившихся с действительностью, на которые Марко только слабо кивал.
И только когда они с Робертом остались наедине, тот негромко сказал:
– Нет.
Марко сразу понял, о чем он.
И так же сразу поверил.
***
Они ошиблись. Не во всем, конечно, главное они уловили верно, а так – в мелочах. Ни в какое будущее Оливер не перемещался и никакого темпороллера у него не было. По крайней мере, поначалу. Но Роберт не обратил на это внимания, увлеченный своими идеями. Идея использовать для помощи в поимке преступника Марко Ройса тогда казалась ему просто великолепной.
Да и сейчас, что уж говорить, он считал ее отличной. В ванной шумела вода, и под ее убаюкивающий шорох Роберт читал документы, подготовленные для него архивистами Патруля.
Так вот, ни в какое будущее или прошлое Оливер не отправился. И из лагеря он не сбежал. Просто сговорился с комендантом лагеря рассказать некую тайну, которая наверняка заинтересует правительство Рейха. Комендант был не из самых умных, но отлично понимал – даже если парень врет, лучше пусть потом расстреляют парня, чем его, коменданта, за непереданную вовремя информацию. Так Оливер попал к коменданту Дортмунда. А оттуда уже – куда нужно.
После этого на патрульных была объявлена охота. Из полевых, кто жил и изучал двадцатый век, выжили немногие, убивали даже тех, кто добровольно сдавал темпороллеры со своими инструкциями. Парк патрульных темпороллеров всего за пару лет изрядно порядел.
Так в руки Оливеру попал темпороллер, а то и не один.
Роберт и предположить не мог, как страшно жить, каждый день ожидая, что за тобой придут таки патрульные. Или, может, он верил, что их больше не осталось?
Роберт сложил бумаги в папку, перевернул ее названием вниз и отложил на стол. Из двери ванной комнаты высунулась взлохмаченная румяная голова Марко.
– Это просто с ума сойти! – восхищенно воскликнул он.
Что именно «сойти с ума» он не уточнил, зато появился в дверном проеме весь. Робертова современная одежда была ему совсем чуть-чуть велика, зато не выглядела вопиющим анахронизмом. И лагерной робой тоже не была.
– Ага, – согласился Роберт.
В его понимании «с ума сойти» было то, что из его ванной только что вылез один из лучших игроков старой «Боруссии».
Марко прошел через весь зал и плюхнулся на диван, уставившись в телевизор, по которому ничего интересного, на вкус Роберта, ничего не шло. Правда, он повернул голову, когда начался блок новостей спорта. Вести с полей – касающиеся рурского дерби – были неутешительными. Марко они, видимо, тоже не понравились. Он нахмурился.
– Интересно, а в том году…– задумчиво начал он.
– В том году чемпионом Германии стала «Вена», – ответил ему Роберт, даже не дослушав.
Марко помрачнел.
– Ничего без меня не могут, калеки…
Роберт улыбнулся и согласно кивнул.
– Совсем ничего, – и добавил, почти без перехода: – Ты подумал над моим предложением?
– А как же! – Марко на удивление быстро перескакивал с одной мысли на другую, поэтому и такой скачок у него недоумения не вызвал. – Кто же от такого предложения откажется?
– Были такие, – Роберт пожал плечами, попытался быть серьезным и начать рассуждать про важность сохранения стабильности времени, но не смог. – Круто. Я рад.
– Вот только, – вместо него посерьезнел Марко, – я в тридцать восьмой не вернусь!
– Ты и не вернулся, – ответил Роберт на темпоральном.
Марко ничего не понял, махнул на него рукой, обнял подушку и снова уставился в телевизор. Подтянутый парень в классическом костюме рассуждал о шансах «Боруссии» добраться в таблице Бундеслиги хотя бы до третьего места.
– Нет у них никаких шансов, калеки они, – буркнул Марко.
– Ага, калеки, – легко согласился Роберт, убирая папку с несостоявшейся историей Тысячелетнего Рейха в закрывающийся на ключ ящик стола.
Конец.
Или нет?
-
-
10.11.2016 в 01:19Прошу прощения, комментарий к этой части будет гораздо менее адекватным, чем к предыдущей. Но я просто чувствую, что мне надо поорать, простите великодушно х)
Жерар. Серхио. Жерар! Серхио! ЖерарСерхиоСерхиоСерхиооооо
И да, ох уж мне эти модные испанские бороды. Когда смотришь на фото и понимаешь, что тебе хочется побрить того же Серхио - это ещё ладно, но когда ЧИТАЕШЬ ФИК и ловишь себя на мысли, что Рамосу, чтоб его, надо побриться - это уже диагноз
И да, я просто-таки вижу, как нежно авторы любят Гётце
Касательно чего-то более конструктивного: стиль на высоте, как и в первой работе, а сюжет даже более захватывающий (на всякий случай можно ещё раз перечитать, так, чтобы уж наверняка во всё въехать; хотя и с первого раза зашло неплохо). Продолжение определённо удалось, да и окончание не подкачало
В общем, авторы молодцы и красавчики. Спасибо вам за эту работу!
И отдельное спасибо за испанцев, которым, как вы уже могли понять, я очень и очень рада
-
-
10.11.2016 в 01:21/сгребла испанцев
и бедного Гётце за компаниюв кучу и сидит довольная/-
-
10.11.2016 в 05:12-
-
12.11.2016 в 18:01Kapitel 2. Bootleg Paradise — расрас!1 я разобралась!!)))) горда собой неимоверно))
История вышла очень захватывающей, прямо-таки голливудской. Очень понравилось как Марко быстро в это все вписался, проникся. Как все закрутили в итоге, и как вывели на круги своя. Невероятно крутая работа))
Ну и я считаю, что будет вполне справедливо, если автор доведет эту работу до конца феста и порадует нас чем-нибудь на третий этап, если, конечно, задания позволят это сделать
-
-
12.11.2016 в 19:46Кариус просто слишком, простите мой французский, ебабелен, чтобы ему отказать.
-
-
12.11.2016 в 22:18Но, к сожалению, пока ничего обещать не можем, уж простите.
-
-
13.11.2016 в 20:23Аввв. дайте вас любить, авторыА теперь серьезно. Я очень редко встречаюсь с работами, которые воспринимаются, как книги, и после которых нужно немного передохнуть, еще побыть в том мире и ощущениях, которые создал автор. У вас это получилось. Еще интереснее: с большой натяжкой отношусь к путешествиям во времени и всякого рода попаданцам, абсолютно не шипперю (не шипперил?
А оказалось-то! Прекрасная надменно-ублюдочная скотина в форме гестапо - теперь отдельный кинк просто, спасибо, авторы. Ройсу, к слову, определенно повезло с гибкостью характера.
За испанцев - отдельные лучи любви!!
теперь хочется фанфиков по фанфику, потому что джен и преслэш - хорошо, но на поглаживаниях после кошмара сердечко защемило прям, ау.
-
-
13.11.2016 в 22:25Это ж отлично, когда удаётся заинтересовать читателя, изначально не очень сильно интересующегося основами сюжета.
Как можно не шиппить Левойс.Спасибо большое, авторам очень приятно получать такую похвалу (и тут мы имеем в виду всё-всё, о чём вы сказали).
-
-
13.11.2016 в 22:31Но 2 глава - это такой десерт такая дверца в некий хэппи энд, после angsta реальности Ройса/ Роберта, это прям читаешь и отпускает и все хорошо.
-
-
13.11.2016 в 23:36-
-
16.11.2016 в 16:50-
-
16.11.2016 в 22:41Такой легкий игривый текст
игривый как Кариус!
Спасибо! Очень приятно, что текст понравился. Пейринг родился совершенно случайно, но автора затянуло.))