Название: お前のなかになにもない/omae no naka ni nani mo nai/ Внутри тебя ничего нетАвтор: team BundesligaФорма: коллаж
Пейринг/персонажи: Марк Бартра, Серхи Роберто
Категория: джен
Жанр: Городское фентези!АУ
Материалы: фотошоп, исходные изображения
Рейтинг: R
Размер: 1280х800 пикселей, по клику открывается превью на странице, ведущее на фуллсайз
Предупреждение: смерть персонажа
Когда Марку было тринадцать, на его глазах нечто разорвало на куски его маленького брата. С тех пор главной целью его жизни стали поиски этого существа, которые привели его в Токио. Он начинает изучать древние искусства и, одержимый идеей мести, переходит границы. Серхи, друг детства Бартры, приезжает в Японию, надеясь заставить его отказаться от вендетты и вернуться домой. Но Марк уже едва ли похож на себя прежнего.
Название: Я прощен?
Автор: team BundesligaБета: team BundesligaРазмер: драббл (559 слов)
Пейринг, персонажи: Томас Тухель/Пьер-Эмерик Обамеянг, Вилли Обамеянг, Катилина Обамеянг
Категория: преслэш
Жанр: юст, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: да-да, по мотивам того самого полета Обамеянга в Милан, но очень по мотивам
Примечания: спешалли фор
~Харита~ (
что-нибудь про Тухеля с кем угодно)
читать дальшеСмотреть на свою команду с трибун всегда больно, а в этот раз – больнее вдвойне. Не помогает даже то, что братья, из-за которых, по сути, Пьер и пропустил матч, сидят рядом. Со стороны они, наверное, напоминают гангстеров из дурацкого американского боевика. Напоминали бы рэперов, но Пьер в пальто и стильной шляпе отличается от Вилли и Катилины, сидящих по сторонам от него. Их роднят только выражения лиц: все трое мрачно наблюдают за тем, что происходит на поле, почти ничем не выражая своих эмоций.
И когда почти на середине второго тайма Пьер вздыхает и трет глаза, Вилли понимает его без слов. Он перегибается через Пьера, бьет Катилину по колену, привлекая его внимание, и машет рукой в сторону выхода.
Взбегая по лестнице между трибун, Пьер чувствует между лопаток безжалостный взгляд камеры – как прицел. Ему бы хотелось, чтобы на него смотрел не один механический глаз, а два живых, но Томас вряд ли обращает внимание на то, что происходит на трибунах. Он, как всегда, поглощен игрой.
Игрой, из которой так легко исключил Пьера.
Катилина предлагает выпить, но Пьер отказывается.
Боруссия вышла в одну восьмую досрочно, и он должен бы радоваться, но его грызет противный червячок, мешающий позвонить Рамосу и поздравить.
Червячок проедает ходы в голове и груди, заставляя думать одну и ту же мысль раз за разом: «Это должен был быть я».
В конце концов червячок сворачивается в клубок где-то в затылке, и Пьер прерывает Катилину на полуслове. Говорит, что ему пора спать.
Катилина понимающе кивает, а Вилли чуть ли не впервые за весь вечер открывает рот и выдает:
– Ты облажался, братишка. Но ты знаешь, как это исправить.
Пьер знает.
И на тренировке пытается прочитать по глазам или движениям Томаса, уверен ли тот в том же самом.
Пытается, но не преуспевает – Томас ведет себя так, словно и не было этого эпизода. Как будто он не говорил Пьеру, глядя на него такими холодными глазами, что начинает ломить зубы:
– Ты отстранен от следующей игры.
При одном воспоминании у Пьера снова сводит челюсть.
Хотя, наверное, этот холод был еще не самым худшим. Хуже всего – сейчас, когда Томас на него не смотрит вообще. Скользит взглядом мимо. И только когда Пьер слышит адресованное ему замечание, его слегка отпускает.
Перед матчем, правда, начинает трясти снова. Пьер не слышит гимн, почти пропускает стартовый свисток и приходит в себя только перед воротами, словно со стороны наблюдая за самим собой.
Трибуны взрываются.
Пьер выдирается из толпы сокомандников и бежит к кромке поля, сам не веря в то, что делает.
Червячок внутри выпрямляется во всю длину – и рассыпается в прах, когда Пьер чувствует на плечах прохладные ладони.
– Я прощен? – быстро бормочет Пьер.
– Забей еще два, – ответ звучит не как приказ, а как обещание.
И остаток тайма Пьер летает. Выдыхается только к середине второго, уже не пытаясь поймать единственно важный взгляд, зная, что он и так устремлен на него.
Тот самый взгляд, которого Пьер был лишен всего пару дней. Очень долгих, невыносимо долгих дней.
Взгляд, которым Томас встречает его, открыв дверь своего номера.
Пьер чувствует себя пьяным, хотя в его крови нет ни капли спиртного. Голова заметно кружится, а ладони покрыты мерзким, противным потом – от страха, от осознания собственного безумства и от полного неверия в то, что он делает. В то, что эта ситуация вообще стала возможной благодаря его нечаянному проступку.
Он быстро облизывает губы и выпаливает:
– Я забил еще три.
Томас пару секунд смотрит на него, а потом еле заметно улыбается и сторонится, пропуская внутрь. Название: Still a Better Love Story than Twilight
Автор: team BundesligaБета: team BundesligaПейринг/персонажи: Юрген Клопп/Марио Гётце, Роберт Левандовски|Марко Ройс
Категория: преслэш
Жанр: юмор, АУ, городское фэнтези
Рейтинг: PG-13
Размер: миди (5 216 слов)
Краткое содержание: Разумеется, дверь не открылась, и Марио, прижался к ней спиной, чтобы встретить неведомую опасность лицом к лицу.
«Я всегда знал, что в фильме ужасов я умер бы в первые пять минут», – подумал он. Мысль была достойна финального твита в его жизни. К тому же, смотреть на привычный, успокаивающий экран айфона было как-то легче, чем на смутную тень, которая издевательски медленно приближалась к нему по переулку.
читать дальше– Ты говорил, что это будет конкурс двойников Джастина Бибера, а не концерт!
На улице было тихо, и от голоса Марко Ройса с мусорного бака сиганула кошка, сопроводив свой прыжок диким мявом. Марио поежился, проводил кошку взглядом и с тоской посмотрел в небо. Луна была круглая, и Марио казалось, что такую картину он наблюдает уже не первый день, хотя двенадцать дней полнолуния подряд противоречили всем законам мироздания. Даже тем, которые школьному образованию удалось вложить в его голову.
– Если бы я сказал, что это концерт, то ты бы не пошел.
– Разумеется, – Марко поддел носком кеда смятый стаканчик из-под кофе, подпинывая его в сторону ближайшей помойки, – в конкурсе двойников ты бы выиграл, и я бы собрал миллион просмотров на ютьюбе.
Марио не ответил, только ускорил шаг. Эти задворки ему не нравились, и решение пойти домой к Марко именно этим путем он не очень-то одобрял. С другой стороны, ехать домой после концерта ему было еще менее удобно.
– Тебе не кажется, что сейчас случится какая-то фигня? – стараясь, чтобы голос не дрожал, спросил Марио.
– Большая фигня, чем концерт Джастина Бибера?
Марио кивнул и, на всякий случай, огляделся по сторонам. Ему очень хотелось вцепиться Марко в руку, вызвать такси и вообще, желательно, телепортироваться сразу под одеяло на узкий гостевой диван в квартире Марко. Можно даже прямо поверх завалов одежды, коробок из-под китайской еды и пультов от плейстейшн.
Сейчас, когда эйфория после концерта потихоньку выветрилась, Марио было откровенно страшно. Обычно он не боялся ни темноты, ни пустых улиц (к определенному возрасту каждый житель Дортмунда знал, как общаться с нежелательными незнакомцами во тьме ночной), но сейчас ему казалось, что может произойти что-то по-настоящему ужасное. Это чувство было привито бесконечным числом ужастиков, просмотренных вместо уроков в школе.
– Давай быстрее пойдем? – сдался он, когда Марко шагнул в сторону от освещенной улицы, и даже успел схватить его за рукав толстовки, и в этот же момент у него на загривке волосы встали дыбом от тонкого и пронзительного вопля.
Марко тоже замер, оглянулся на Марио, и его белое лицо стало еще бледнее:
– Это же была кошка? – неуверенно спросил он, невольно делая шаг ближе к Марио.
В лучших традициях фильмов ужасов на луну наползло одинокое облако, и в этот же миг Марко толкнул Марио в спину по направлению к переулку и заорал:
– Беги!
Марко редко говорил что-то серьезно, но в этот раз Марио послушался вообще без сомнений: подтянув лямку рюкзака, он припустил по переулку, зачем-то петляя на ходу. Он даже в школе бегал быстрее, чем Марко, хотя, казалось бы, у тощего Ройса это должно было получаться лучше, а сейчас, когда за спиной что-то, урча и подвывая, подбиралось все ближе и ближе, он и вовсе несся, как болид Формулы 1.
Марио не очень разбирал, куда бежит. Там, где раньше помогали гуглкарты и Марко, ноги сейчас несли сами, и остановился Марио только в тупике, едва не пропахав кроссовками потрескавшийся асфальт. Замер, тяжело дыша и оглядываясь, и понял сразу три вещи.
Во-первых, рядом не оказалось Марко. То ли он свернул куда-то раньше, то ли и вовсе бежал в другую сторону. О чем-то другом Марио думать не хотел.
Во-вторых, то, от чего он убегал по приказу Марко, приближалось: чуть дрожали железные прутья заборов, притихли птицы в ветках, и даже сигнализация где-то глубоко во дворах звучала как-то приглушенно.
В-третьих, бежать было больше некуда: по левую руку глухой забор, по правую – решетчатая ограда детской площадки, прямо по курсу – одинокий двухэтажный дом с закрытым пабом на первом этаже. Марио в три шага добрался до крыльца, тяжело дыша, уперся ладонями в подрагивающие колени и, не особенно веря в свою удачу, ткнулся плечом в заклеенные афишами вдоль и поперек двери паба.
Разумеется, дверь не открылась, и Марио, прижался к ней спиной, чтобы встретить неведомую опасность лицом к лицу.
«Я всегда знал, что в фильме ужасов я умер бы в первые пять минут», – подумал он. Мысль была достойна финального твита в его жизни. К тому же, смотреть на привычный, успокаивающий экран айфона было как-то легче, чем на смутную тень, которая издевательски медленно приближалась к нему по переулку. В текущей, как чернила, темноте то там, то тут проскакивали синеватые искры, похожие на разряды статического электричества, и это было бы красиво, если бы не было так жутко. Вспотевшим пальцем Марио не с первого раза попал в экран – эта тварина так и просилась в его инстаграм, и оставалось только надеяться на то, что камера сработает в темноте, – но нажать на кнопку затвора он не успел.
Дверь за его спиной качнулась, сильная рука перетащила Марио через порог, и в следующий же миг на экране телефона появилась смазанная из-за движения фотография: седеющие волосы на затылке, мятый ворот свитера, дужка очков и искры в топорщащейся бороде.
– Уходи, – услышал Марио и вскинул голову.
Но говорили не с ним. Бородатый мужик в растянутых трениках и стоптанных тапках стоял на пороге паба между ним и темной тварью и спокойно, будто расшалившегося ребенка успокаивал, говорил с ней:
– Уходи, у тебя здесь нет власти.
Он добавил что-то еще на незнакомом языке, Марио не расслышал, но тварь, похоже, поняла, как далеко ее послали. Она снова взвыла, заставив Марио вздрогнуть и невольно отползти по коврику вглубь паба, и, похоже, ушла.
Бородатый постоял на пороге еще немного, подставив лицо мусорному ветру задворок города, и, развернувшись, шагнул в паб. Он закрыл за собой дверь и сел на корточки рядом с Марио, который так и не сообразил встать с пола. Они смотрели друг на друга некоторое время: бородатый с любопытством и притаившейся в уголках рта улыбкой, Марио – настороженно и растерянно, – а потом бородатый протянул ему руку для рукопожатия:
– Юрген, – коротко сказал он и выпрямился, помогая Марио подняться на ноги.
Тот не ответил, вытер ладони о футболку и насупленно уставился на нового знакомого из-под челки, которую Марко издевательски называл биберовской. Юрген был совершенно нормальным, и это, после непонятной черной твари, пугало чуть ли не больше. Марио так и ждал, что сейчас тот выпустит вампирские клыки или когти или вообще отрастит пару чешуйчатых голов и сожрет его прямо тут. Звучало глупо, конечно, но еще во время незапланированной пробежки он пообещал себе ничему не удивляться.
Заметив эту его настороженность, Юрген вздохнул и улыбнулся.
– Чай будешь? – Марио мотнул головой, отступая еще на шаг, и Юрген подвинулся, освобождая ему дорогу к двери, только сказал негромко: – Я не уверен, что она ушла далеко.
Эта фраза заставила Марио остановиться с уже протянутой к дверной ручке рукой.
– Что это вообще было? – спросил он, и ему показалось, что за стеклами очков глаза Юргена на миг блеснули красным, но, возможно, все дело было в освещении.
Постепенно адреналин отступал, и Марио начало немного потряхивать, когда он попытался осмыслить, с чем именно столкнулся этим вечером.
– Это же была какая-то оптическая иллюзия или погодная аномалия, – Юрген хмыкнул на эти его слова, будто вообще не верил, что Марио должен был их знать.
– Это была нежить обыкновенная, – отозвался Юрген. – Тоже своего рода аномалия, но не такая уж и иллюзорная.
«Еще и каламбурит», – мысленно проворчал Марио, присаживаясь на ступеньку покосившейся лестницы на второй этаж. Ноги разом перестали его держать, и Марио хотелось думать, что это из-за изнурительного бега, а не от удивления. Юрген неслышно подошел и сел на корточки рядом, чтобы заглянуть Марио в лицо. Выглядел он так, будто ему каждый день приходилось успокаивать растерянных встречей с неведомым людей.
– Ты быстро бегаешь, – сказал Юрген, – от нежити не так-то просто убежать обычному человеку. И тебе повезло, что она была одна, иногда они ходят стаями.
Марио кивнул, и его сердце тут же пропустило удар, потому что он сопоставил слова Юргена и то, что Марко, скорее всего, побежал в другую сторону. Он судорожно схватился за телефон, на котором, конечно же, не было ни одного непрочитанного сообщения, и дрожащими руками открыл список контактов. Марко там стоял вторым, после мамы, и Марио еще несколько секунд, бесконечно долгих, по его мнению, не решался нажать на кнопку звонка.
Юрген все это время смотрел на него поверх очков, и по его выражению лица было непонятно, что он там думает, но, как только в трубке сработал автоответчик, Юрген поднялся на ноги и легонько сжал плечо Марио.
– Подожди здесь, – сказал он, обходя Марио, поднялся на пару ступенек и перегнулся через перила. – И не уходи, пожалуйста.
Марио кивнул, прижался плечом к столбику перил и еще раз нажал на кнопку вызова. Говорить что-то автоответчику Марко он не хотел, потому что невольно задумывался о том, прослушает ли кто-нибудь это сообщение.
Над его головой Юрген расхаживал по лестничной площадке на втором этаже, разговаривая с кем-то по телефону. Марио не очень вслушивался в слова, хотя обрывки разговора все равно угадывал:
– Да, я знаю, что там охотник, но прошу тебя... Вы, вроде, друзья, нет? Ну, к друиду твоему он ходит... Я знаю, что ты планировал вечер по-другому, но прошу тебя... – Мерные шаги и поскрипывание досок пола прекратились, и Марио загривком почувствовал, как воздух будто бы тихонько звенит, когда Юрген тихо проговорил: – Не заставляй меня применять силу.
После этого тишина, оглушительная, жуткая и давящая, повисла еще на пару секунд, а потом все вернулось в норму, и Юрген, словно бы извиняясь, коротко обронил:
– Спасибо, я пришлю координаты и фотографию.
По ступенькам он спустился легко, почти бесшумно, словно не он только что тяжело ступал по скрипящим половицам там, наверху, и снова остановился напротив Марио:
– Куба поищет твоего друга, а потом проводит тебя домой. Или ты можешь остаться до рассвета здесь.
– Он из Гаваны? – спросил Марио, как-то пропустив вторую часть предложения, и Юрген посмотрел на него непонимающе. – Ну, Куба, Гавана, Хэмингуэй, вот это все.
– Он поляк, вообще-то, – сказал Юрген, отсмеявшись, и снова сел напротив Марио. – И ему понадобится фотография твоего друга.
– Его зовут Марко, – тихо сказал Марио, затолкал телефон в карман и спросил: – А к гипотетическому чаю прилагаются плюшки?
***
Жизнь охотников за нечисть могла показаться романтичной только подросткам, обчитавшимся мистических романов. Роберт Левандовски свою работу не то чтобы недолюбливал, но и пиетета к должности особого не испытывал. Так уж исторически сложилось, что в каждом городе должен был быть свой друид, свой охотник на нечисть и, если повезет, кто-то из старейшин вампирских кланов для урезонивания относительно разумных тварей, убить которых было слишком сложно. Порядка этого Орден охотников, переживший инквизицию, несколько войн, промышленную революцию и появление Интернета, придерживался уже почти десять веков, и Роберт даже не задумывался о том, насколько это вообще оправдано.
В Дортмунд Роберт попал по распределению из Познани, когда главе ордена при соборе святых Петра и Павла показалось, что занудство молодого охотника совпадает с национальным характером немцев. Ему пообещали перспективный карьерный рост и редкие командировки в Мюнхен, и он согласился.
Здесь он быстро наладил контакт с местным друидом, который, по счастливому стечению обстоятельств, был земляком Роберта, и приступил к своим основным обязанностям: еженощные патрули, ежедневные тренировки, еженедельные отчеты и ежемесячные встречи с Юргеном Клоппом, единственным уцелевшим вампиром в городе. Встречи эти Роберт любил – в пабе на первом этаже дома Юргена всегда были запасы кисловатого польского пива, и на огонек иногда заглядывал вожак городской стаи оборотней. Тоже поляк.
Роберту, вообще, можно сказать, повезло с этим городом: вампиров здесь, кроме Юргена, не было, волков своих Куба держал в узде, и самым большим злом, которое они причинили за все время работы, было граффити на автобусной остановке и пара зашуганных котов в городском парке, а всякие адские твари из подземелий не вылезали, это не Мюнхен какой-нибудь, тут и нечисти-то почти не было.
Поэтому Роберт и не поверил сперва чутью, которое подсказывало о наличии минимум дюжины низших тварей неподалеку.
– Вы же вымерли все, – пробормотал Роберт, откладывая в сторону силиконовую лопатку (в промежутках между патрулями он осваивал книги о вкусной и здоровой пище), и потянулся за мечом.
Конечно, разгуливать по городу с двуручником за плечами представителям его профессии было как-то неловко последние лет двести, но ничего не поделаешь – нечисть эволюционирует куда медленнее людей и техники, и современное оружие, включая винтовки с серебряными пулями, низших тварей не брало. Даже если каждый патрон в отдельности был выкупан в святой воде и освящен лично епископом. Поэтому пока в Ордене пытались найти более компактное оружие, все охотники таскались со средневековыми примочками, вроде заговоренных арбалетов, янтарных кинжалов и посеребренных клинков двенадцатого века.
К счастью, в последнее время стало больше любителей истории, и на Роберта если и посматривали, то с завистью, а не с целью вызвать полицию.
Уже всовывая ноги в беговые кроссовки и застегивая на ходу толстовку до подбородка, Роберт услышал довольное урчание нечисти. Неприятный звук, означавший предвкушение скорой трапезы, однако, исходил только от одной твари и быстро оборвался: не то добыче удалось ускользнуть, не то тварь нарвалась на кого-то посильнее.
«Юрген», – понял Роберт и, выйдя из квартиры, ступил на лесенку, ведущую на крышу.
Это было требование Ордена: жить под самой крышей в радиусе не больше километра от старой церкви. Роберту это не очень нравилось: в таких домах обычно не было лифтов, а добавлять к своим ежедневным тренировкам еще с десяток лестничных пролетов ему не хотелось.
Но и оправдать такое размещение было просто: низшая нечисть туповата и редко выходит из тех границ города, которые были на момент их первого призыва в этот мир. Вот в Мюнхене было тяжело – там нечисть не приманивал только ленивый, но и работали там по десять человек на квартал, так что никто не жаловался.
Забравшись на крышу, Роберт прищурился, всматриваясь в припудренное световым шумом города небо, и напрягся, затылком почувствовав движение за спиной. Рассказывать про чутье и другие инструменты охотников не запрещалось, и Роберт однажды проговорился Юргену про то, как он чувствует приближение нечисти. Вампир тогда только улыбнулся неловкости его описания этого ощущения: не слух и не зрение, а что-то между, как будто кожей ощущаешь шевеление где-то поблизости и при этом точно знаешь направление, в котором это движение происходит. Кому-то из братьев по оружию чутье казалось неприятным, как зубная боль, но Роберту этот зуд даже нравился, как гул в мышцах после хорошей тренировки.
Так и сейчас он безошибочно повернулся в сторону остова старой церкви, прикидывая, как туда быстрее всего добраться. По всему выходило, что на велосипеде или пешком по крышам.
«Велосипед еще угонит кто, пока я буду по стропилам скакать», – подумал он и, подтянув перевязь ножен, подошел к краю крыши. В его айподе, как нарочно, включился плейлист для утренних пробежек, и Роберт, в очередной раз порадовавшись, что хоть такой техникой пользоваться не запрещалось, перепрыгнул на крышу соседнего дома.
***
Марко Ройса никто не считал особенно умным (ну, кроме Марио, конечно), но со скоростью реакции проблем у него точно никогда не было. В отличие от Марио, который, сверкая пятками, устремился куда-то по направлению к местному полицейскому участку, Марко успел увидеть то, что к ним приближалось, и очень быстро понял, что полиция не поможет, и бежал он просто подальше от дома и, желательно, подальше от других домов. Совсем уж засранцем ему умирать не хотелось, а в том, что это – его последняя пробежка, он особенно не сомневался.
До сомнений ли, если по типичному спальному району за тобой гонятся непонятные черные твари размером с футбольные ворота, и все это – после концерта Джастина Бибера.
Поэтому Марко просто бежал, припоминая, что где-то на севере был закрытый с дюжину лет назад на реконструкцию собор, спеленутый лесами и строительной сеткой и расписанный многослойными граффити. Марко тоже там что-то писал, когда ему было лет пятнадцать. Не то «жопа», не то «давайте свергнем правительство», Марко уже особенно и не помнил и даже вряд ли нашел бы место, где именно на многовековых кирпичах он оставил эту надпись, зато он отлично помнил дырку в стене, через которую они с приятелями пробирались в отсыревший и засиженный бездомными неф собора. Дырка была узкой настолько, что тот же Марио вряд ли бы туда пролез сейчас, и это давало надежду на хотя бы короткую отсрочку, потому что ходить через стены эти черные твари, похоже, не умели. По крайней мере, забор вокруг парковки они послушно обогнули следом за Марко, даже не подумав просочиться сквозь бетон.
Марко бежал, не оглядываясь, чувствуя присутствие преследователей чуть ли не всей кожей. Дырку в стене он нашел с первого раза, но на этом его везение кончилось. Рассадив колени о скол кирпичной стены и перепрыгивая через растрескавшиеся и рассохшиеся скамейки, он добрался до покосившегося алтаря и замер там, прислушиваясь. Ветер подвывал в узких окнах собора, где-то за толстыми стенами шумели деревья, и за этим шепотом веток едва слышно было, как потрескивали искры в туманной шкуре черных тварей. Колени дрожали, и Марко, подпрыгнув, сел на алтарь, чувствуя, как сквозь джинсы в задницу впиваются бетонные крошки строительного мусора, но, судя по фильмам ужасов, к алтарю никакая нечисть не сунулась бы, а это знание помогало смириться с неудобствами.
– Мать твою, господи, – неуверенно проговорил Марко, вытаскивая из кармана телефон.
Мысль о том, чтобы погуглить способы борьбы с нечистью или, на худой конец, молитвы, уже не казалась ему абсурдной, но сначала он собирался позвонить Марио.
Телефон, как ни странно, работал, но сигнала сети не было, то ли стены не пропускали, то ли нечисть обладала врожденными глушилками сигнала. На всякий случай Марко встал на алтарь, подняв телефон повыше, и тут же замер, вытянувшись в струнку – в тусклом свете экрана он заметил на раскуроченном полу чужую тень.
– Твою мать, – шепотом повторил Марко, пряча телефон в карман.
Что-то ему подсказывало, что со светящимся экраном в ладошке он становится еще более заметной мишенью. Кто знает, может, этими тварями управлял кто-то вполне человекообразный. По крайней мере, у тени было две руки, две ноги и какая-то хрень, торчащая из-за спины: не то хвост, не то рукоять меча. Хотя Марко даже представлять не хотел, как с мечом человек мог забраться на хоры без лестницы.
– Значит, хвост, – пробормотал он себе под нос и сел на корточки за алтарем, прячась в тени.
И он очень надеялся, что чужой смешок ему показался.
***
Чай был горячим, с разогретого в микроволновке черничного пирога падали на подставленную салфетку густые фиолетовые капли сиропа, и все было хорошо настолько, насколько вообще может быть хорошо в чужом доме после столкновения с потусторонними тварями.
По крайней мере, от Марио не исходили больше волны паники, только легкая тревога и, как обычно, ощущение тепла на коже, как под солнечными лучами.
Юрген слишком давно наблюдал за Марио и хорошо знал все оттенки его снов. Он жил где-то неподалеку, потому что порой эхо его мыслей доносилось до Юргена очень отчетливо, и эти отголоски его школьных проблем, успехов в футбольной команде старшеклассников, редких неловких свиданий и шумных посиделок с друзьями были отдушиной в размеренной череде дней.
Вообще-то, это было нелегально – влезать в мысли жителей города, и если бы Роберт об этом узнал, Орден с удовольствием бы выставил Юргена из Дортмунда, оставив ютиться где-нибудь в Англии, куда их длинные руки не дотягивались. Там-то Юрген и прятался, когда год назад Марио решил уехать «искать себя» в Мюнхен. Оставшись тогда без этой подпитки, Юрген едва не взвыл с тоски и с удовольствием сбежал от настойчивых расспросов Кубы, заколотив двери паба досками.
И, пожалуй, если бы Роберт узнал об этом, он расхохотался бы Юргену в лицо и помянул бы гребаные «Сумерки».
Юрген бы даже не стал спорить, если честно.
Доев пирог, Марио смял в теплой ладони салфетку, огляделся в поисках мусорного ведра, но спросить постеснялся и просто затолкал липкий от черники комок в карман. Оставив чашку с недопитым чаем на краешке барной стойки, он прошелся по скрипучим половицам, рассматривая рисунок обоев. Юргену нравилась эта пластичность его сознания, какую трудно было представить у современных людей: столкнувшись с непонятным, Марио очень быстро адаптировался к этому новому знанию, приняв его как данность, с абсолютным доверием. Юргену даже не пришлось применять силу и успокаивать его – чая и сладкого вполне хватило, будто бы Марио просто застрял в лифте, а не попался в лапы низшей нечисти.
– Куба уже выехал, – зачем-то сказал Юрген, и Марио вздрогнул от его слов, словно успел забыть, что рядом есть кто-то еще.
Словно ему настолько комфортно было, что он вообще не замечал присутствия Юргена, и это пьянило. Хотелось не то прислушаться к его сердцебиению и поймать на язык эту пляшущую под кожей жилку на шее, не то сделать так, чтобы Марио больше никуда не уезжал и всегда был рядом, со всеми его эмоциями, смехом и неловкими движениями рук, которые прослеживали узор дубовых досок на барной стойке. Юрген глянул поверх очков на пляску его пальцев и почему-то добавил: – Волки, конечно, не самые лучшие противники для нечисти, но Куба справится.
Почувствовав недоумение в мыслях Марио, Юрген на миг запнулся, и ему стоило бы замолчать и свести этот разговор на нет, но он не простил бы себе, если бы Марио узнал о тайной жизни этого города от кого-то еще или не узнал вовсе. К тому же, он испытывал какое-то извращенное удовольствие, нарушая негласные правила из-за Марио, словно за выбалтыванием чужих тайн логично должна была последовать пригоршня чужой крови на ладони.
– Он вожак оборотней, – сказал Юрген, постукивая пальцем по краю барной стойки в полуметре от Марио. – Мы, в некотором роде, друзья.
От этой фразы до признания в собственной сущности Юргену оставалось всего ничего, но Марио не дал ему закончить. Он расхохотался и, прихлопнув ладонью по стойке, залез на барный табурет.
– Гребаные «Сумерки», – сказал он, отсмеявшись, – Хотя я уже ничему не удивлюсь. А ты, как, сверкаешь в солнечном свете?
– В солнечном свете я сгорел бы, – серьезно заметил Юрген, подтягивая ногой свой табурет ближе к Марио. Тот даже не подумал отодвинуться или инстинктивно отстраниться, и это обнадеживало. – Но ты угадал.
Марио присвистнул и задумчиво устроился щекой на скрещенных руках. Его хотелось погладить по затылку, накрыть одеялом и беречь от всех бед. Или укусить за горло, пряча укус за мокрым поцелуем на согретых теплом чужого тела простынях. Юрген еще не определился.
– Значит, ты спасешь Марко, а потом потребуешь от меня пинту моей крови за это?
Искушение было слишком велико, и Юрген искоса посмотрел на Марио, проглядывая его мысли, как страницы блокнота с давно знакомыми записями. Он не шутил, предполагая это, и не то по наивности, не то из-за желания спасти друга, сам предложил плату за помощь, хотя, по-хорошему, потребовать ее было правом Юргена.
– Нет, – сказал Юрген и для верности даже головой помотал, – Нет, мне вполне хватает запасов из донорского центра.
– Во всех фильмах вампиры хотят от людей крови и немного понимания, – Марио выпрямился и посмотрел на Юргена, чуть склонив голову. – Так чего ты попросишь у меня, когда твой друг-оборотень приведет Марко домой?
Этого Юрген никак не ожидал, но от ответа его спасло тихое жужжание телефона. Извинившись взглядом, Юрген наощупь вытащил из кармана трубку и ответил, даже не посмотрев, кто звонит.
– Мне нужна твоя кровь и немного информации, – сказал Роберт, не поздоровавшись, и это означало, что дело плохо. – Буду у тебя через полчаса. Никуда не уходи.
Он бросил трубку, не дождавшись ответа Юргена, и эта резкость говорила либо о том, что Роберт ранен, либо – что он нашел Марко и Кубу, и что-то пошло не так.
– Сможешь заварить еще чай? – спросил Юрген.
Марио, который так и сидел, вытянув спину, на хромом табурете, усмехнулся в ответ:
– Значит, все-таки, немного понимания.
***
Дело было плохо – двенадцать упитанных тварей сидели вокруг собора ровным кольцом. Роберт был уверен, что, посмотри он на них из-под самого креста, то они напомнили бы разметку на циферблате. Низшие твари были существами злобными, но туповатыми, поэтому во всех сохранившихся инкунабулах их советовали вообще не трогать. Зачастую они просто сжирали вызвавшего их человека и всех, кто подворачивался, пока не нарывались на одного из охотников или кого-то пострашнее. Вызвать одновременно двенадцать штук и заставить их скооперироваться было едва ли не сложнее, чем пригласить в этот мир кого-нибудь из высшей иерархии демонов, и, глядя на такое единодушие, Роберт даже немного растерялся.
Если бы там в соборе не прятался человек, он, наверное, предпочел бы вернуться домой за оружием помощнее, чем меч в ножнах и янтарные болты арбалета. Если бы только он был на все сто уверен, что эта организованная стая низших, действительно, не сможет зайти за стены собора.
Словно подслушав его мысли, одна из тварей, та, что сидела на условные три часа, оглядела товарок и сделала первый осторожный шаг в сторону церкви, взвыла тихонько, отдернув лапу от незримой границы, а потом, будто собравшись с силами, все-таки продвинулась дальше.
– Твою мать, господи, – снова донеслось снизу, от алтаря, и Роберт покачал головой:
– Аве Мария начинается не так, – сказал он негромко, слыша, как тот, внизу, подпрыгнул от неожиданности. Да, шансов у них было маловато, но попробовать стоило. – Не дергайся, я слезаю.
В два прыжка Роберт добрался с прогнивших стропил до покосившихся дубовых столбов, поддерживавших когда-то колонны, а оттуда – на пол рядом с алтарем, из-за которого за ним наблюдали. Издалека Роберту показалось, что это пацаненок лет шестнадцати, но на деле они оказались едва ли не ровесниками. И соображал он хорошо: заметив за плечом Роберта рукоять меча, а ремне поверх тренировочных штанов – рядок ножен с метательными кинжалами, он быстро сопоставил их с тварями за стеной и дернул краешком рта, что, по всей видимости, должно было обозначать улыбку.
– Пулемет был бы более кстати, – сказал он, и Роберт фыркнул:
– Дятел, какой пулемет против демонов?
– Желательно, скорострельный, – вздохнул тот.
Видимо, когда рядом появился кто-то еще, он быстро передумал умирать, и этот его заразительный оптимизм действовал и на Роберта. Окинув беглым взглядом заколоченные окна собора, разбитые и кое-где обгоревшие скамейки и кучи строительного мусора по углам, Роберт пробежался пальцами по рукояткам кинжалов, как по струнам, и, вытянув парочку самых сбалансированных, взвесил их на ладони.
– Тебя звать-то как?
– Марко.
Говорил он смешно, и уголок его губ в кривоватой полуулыбке открывал неровно торчащий клык, и Роберт невольно улыбнулся в ответ. Из-за шрама на щеке его улыбка была такой же неровной, будто в зеркальном отражении Марко.
– Полезай наверх, чтобы не путаться под ногами. Если что – кидай нож. Камешки по воде бросал когда-нибудь?
Марко растерянно хлопнул глазами и кивнул.
– Отлично, бросай так же.
– Ты хочешь, чтобы я упал и сломал себе шею? – спросил Марко насупленно, но клинок в руку взял.
Роберт только пожал плечами: на его взгляд, смерть от падения была в разы привлекательнее гибели в пасти низших тварей, но говорить об этом он не собирался. У Марко и без этого подрагивали коленки.
– Лезь, – коротко повторил Роберт, дернув вниз собачку молнии на толстовке, и протянул ее Марко. – Надевай и лезь.
В швы толстовки была вставлена серебряная проволока, на флисовой подкладке были вышиты защитные знаки, да и наверху, на сквозняке, в ней должно было быть теплее. Марко, как ни странно, послушался. Толстовка болталась на нем, как монашеская ряса на послушнике, рукава закрывали руки до кончиков пальцев, и Роберт невольно потянулся растрепать топорщащуюся светлую челку Марко, прежде чем подсадил его над алтарем, чтобы тот смог дотянуться до перекинутых между стропилами досок.
Дальше все случилось слишком быстро: Роберт едва успел вытащить из ножен меч и сыпануть вокруг алтаря пригоршню соли, когда заколоченная дверь собора рухнула, сдавшись под натиском когтей. Первую тварь он подстрелил янтарем, и она, взвыв, лопнула, как грязный мыльный пузырь, только болт, срикошетив, зацепил еще одну тварь. Та отвлеклась, и Роберт легко снял ее метательным ножом. Третья пошла в обход и даже смогла увернуться от одного кинжала, и на нее пришлось потратить второй до того, как она успела зайти Роберту за спину.
Остальные оказались хитрее, и это пугало даже больше, чем их численное превосходство.
Пока четвертая демонстративно ломилась в дверь, остальные умудрились незаметно пробраться через проломы в стенах, и Роберту даже на миг показалось, что брошенное в квартире тесто для безглютеновых оладьев – это все, что останется после него завтра, а потом Марко спрыгнул с перекладины, но вместо того, чтобы бросить нож, ткнул им в кажущийся бесплотным бок твари, окунув в темноту ее тела руку чуть ли не по локоть.
***
Человек, который принес Марко, назвал себя Робертом. Он поставил огромный двуручный меч в подставку для зонтиков у двери и осторожно, будто нес что-то очень хрупкое и ценное, уложил Марко на невысокий диван.
Марко был бледным до того, что в уголках глаз и на ключицах проступали веснушки, и никак не реагировал ни на звуки, ни даже на запах еды. Устроив его на диване, Роберт присел рядом и бережно положил его левую руку себе на колено, выпутывая из разъеденных ошметков рукава. Рука выглядела плохо, даже хуже чем весь Марко – обожженная, покрытая высохшей корочкой отвратительной на вид слизи, и Марио даже передернуло, когда он увидел тусклые искры потустороннего света в этой жиже.
– А потом он закричал, и я подумал, что это от боли, но твари... – Роберт покачал головой и устало поморщился. – Юрген, твари словно испугались звука его голоса. Они и без этого были ослаблены стенами собора и, не будь их так много, я бы и один справился, но это...
Юрген только хмыкнул, оттеснил Марио локтем в сторону и склонился над Марко, рассматривая его руку, и вдруг коротко глянул на Марио через плечо. Марио сразу почувствовал себя виноватым, будто сделал что-то не то.
– Нет-нет, – быстро сказал Юрген, хотя Марио молчал, – Ты не мешаешь, ты просто... слишком много чувствуешь.
Над диваном повисла тишина, прерываемая только рваным дыханием Марко, и Роберт вопросительно поднял брови:
– У меня есть повод для беспокойства? – спросил он у Юргена, и тот отмахнулся, словно продолжал давний спор:
– А у кого их нет?
Марио почувствовал себя вытолкнутым за пределы этого разговора. Еще полчаса назад все, что у него было – это волнение из-за Марко, невероятные открытия, безлимитный чай в чайнике и Юрген, которого Марио будто бы знал всю жизнь, и этого ему было достаточно, а теперь оказалось, что просто быть рядом ему уже мало. Эгоистичное желание быть единственным человеком, с которым Юрген разговаривает, напугало его самого, но осознать это Марио не успел. Юрген попросил передать ему салфетку и, едва Марио вытащил из ящика под стойкой тонкую стопочку, полоснул себя ножом по ладони. Он собрал пальцы в кулак, чтобы скопить побольше крови, прежде чем пролить их на раненую руку Марко.
Эта картина показалась Марио одновременно и очень смешной – еще бы, поливать кого-то кровью в закрытом пабе в свете фонарика на телефоне было негигиенично и как-то нелепо, – и трогательной: Юрген склонился над диваном, будто какая-нибудь античная статуя, если статуи, конечно, носят вытянутые на коленках треники, Марко лежал, запрокинув голову, будто Офелия, а Роберт сидел, преклонив колено, как на какой-нибудь скучной картине из музея, и, глядя на него, как на икону, и продолжал рассказывать:
– ...А потом они начали корчиться, но не как от серебра, а как будто на солнце, и просто пропали. И их было двенадцать.
– Тринадцать, – поправил его Юрген, промокая салфеткой быстро затягивающийся порез. Он бросил салфетку прямо на пол, и Марио незаметно поднял ее и засунул в карман, к другой, пропитанной черничным соком. – Кто-то призвал тринадцать тварей в мой город, и мне бы хотелось узнать, кто именно.
Все еще придерживая руку Марко, Роберт неловко изогнул запястье, глядя на часы:
– Рассвет через сорок минут, – сообщил он, – Ты уверен, что хочешь выяснить это именно сейчас?
Юрген нахмурился, разглядывая Роберта поверх очков, и тот стоически выдержал этот взгляд, даже не моргнув, хотя кончики ушей у него немного покраснели, Марио видел. Словно поняв что-то, Юрген расхохотался Роберту прямо в лицо и, хлопнув его по плечу, негромко сказал:
– Гребаные «Сумерки». Ладно, оставайтесь. Все трое.
Последняя фраза явно относилась к Марио, потому что Роберту, похоже, особого разрешения не требовалось, а Марко так и не пришел в сознание, хотя после кровавого обливания его рука выглядела значительно лучше. Марио был благодарен за то, что Юрген сказал это вслух. Будто привязанный, он пошел следом за вампиром и пристроился рядом, когда тот сел за стойку и поставил на нее открытый ноутбук.
– Я напишу Лукашу, он друид, и ему стоит взглянуть на руку Марко. Он сможет помочь.
– Ты пишешь друиду на электронную почту? – спросил Марио, бесцеремонно заглядывая Юргену через плечо, и тот усмехнулся, но замечание не сделал.
Марио даже показалось, что Юрген нарочно придвинулся ближе.
– Он не любит мессенджеры.
Нажав на кнопку отправки, Юрген отодвинул ноутбук и обнял Марио за плечи, привлекая к себе. Это было так естественно, что Марио даже и не подумал вырываться. От Юргена пахло табаком, корицей и чем-то сладким, и он был теплым, хотя во всех фильмах вампиры были холодными и неприятными типами.
– А ты спишь в гробу? – спросил Марио и услышал, как за их спинами Роберт закашлялся, пытаясь скрыть смех.
– Нет, на втором этаже есть пара комнат...
– И это самый дурацкий подкат к вампиру, который я слышал в своей жизни, – проворчал Роберт, не оглядываясь.
Осмелев, Марио показал его спине средний палец и спрыгнул с табурета. Если уж им придется спасать город следующей ночью, он предпочел бы выспаться, хорошо бы не в гробу.
В глубине души он, конечно, надеялся, что гостевой кровати у Юргена не было. 
-
-
09.11.2016 в 23:59-
-
10.11.2016 в 01:11это комплимент?))
-
-
10.11.2016 в 01:29Но то, что вы коллажи без текстов оставляете, убивает меня изнутри. На волне политических страстей готов прям петицию организовать - за воплощение визуальных фантазий в текстовом варианте
-
-
10.11.2016 в 03:54Орг.баллы за работу начислены не будут. Пожалуйста, будьте внимательнее.
-
-
10.11.2016 в 05:10В выкладке оставить можно или лучше убрать?
-
-
10.11.2016 в 11:20-
-
10.11.2016 в 11:41на самом деле мысль написать по ним текст витает в воздухе, но на то, чтобы реализовать её в рамках феста, не хватит времени и сил, так что, возможно, после, когда будет время засесть за написание, так чтобы с чувством, с толком, с расстановкой.
идейный соавтор коллажей
-
-
10.11.2016 в 12:07витает? она жирной сонной мухой жужжит по ночам над моими бутербродами, и хочется ей сказать, ну ты б уже это, определилась, либо подыхай, либо присаживайся. #ассоциации
на самом деле, было бы чудесно. если вдохновение к вам придет, очень буду ждать историй о Гризманне и Ройсе
-
-
12.11.2016 в 17:53ВОТ ВЫ Ж КАК МЫСЛИ МОИ ПРОЧИТАЛИ! Я когда игру ту смотрела чуть слюнями не захлебнулась от того взаимодействия, а ВЫ! ТАК! ВСЕ! РАСПИСАЛИ!
Я бы процитировала, но мне придется переносить весь текст... И взгляд Тухеля, и его отстраненность, и Пьер, которому так нужно, чтобы этого не было, и эти руки на плечах, и все эти смотрит/не смотрит.. А КОНЦОВКА БОЖЕ ЭТА КОНЦОВКА!
Я буду сгорать и возрождаться каждый раз, но это того стоит!
Спасибо-спасибо-спасибо!! Мне прям... я даже не знаю, как наиболее полно всю глубину моих чувств выразить, ну ПРОСТО ПОТОМУ ЧТО!
Still a Better Love Story than Twilight - как же я хочу порыдать и повыть, вы бы знали... Вампиры! Нежить! Пышечка и Тренер! Аааааааа.
А какие детальки, какой юмор, КАКОЕ ВСЕ!
В восторге от сюжета, в восторге от каждой эмоции, от электричества, которое между ними искрит и взрывается, от намеков на левойс. В самое мое сердечко бедное и несчастное попали ведь!
Орден с удовольствием бы выставил Юргена из Дортмунда, оставив ютиться где-нибудь в Англии, куда их длинные руки не дотягивались.
всхохотала как не в себя, спасибо, он может и подольше поютиться, мы пригреем)))
– Твою мать, господи, – снова донеслось снизу, от алтаря, и Роберт покачал головой:
– Аве Мария начинается не так,
как же я люблю такие вот разговорчики))) сразу видишь родственные души))
Марио присвистнул и задумчиво устроился щекой на скрещенных руках. Его хотелось погладить по затылку, накрыть одеялом и беречь от всех бед. Или укусить за горло, пряча укус за мокрым поцелуем на согретых теплом чужого тела простынях. Юрген еще не определился.
автор, вы - любовь! возьмите моих филинов))
– Во всех фильмах вампиры хотят от людей крови и немного понимания
краткое саммари ко всем отношениям, ящитаю, вне зависимости от того, о вампирах идет речь или нет))
В глубине души он, конечно, надеялся, что гостевой кровати у Юргена не было.
смею заверить, что все мы на это надеемся!)
Нет такого ничего! Отдохнула душой, пока читала))
За коллаж и его историю прям преклоняюсь... настолько офигенно сделано, что слов нет))
-
-
12.11.2016 в 18:14Такой ностальгией от характеров веет.... теперь к сожалению они все другие
Но все равно круто читать было!
-
-
12.11.2016 в 22:22*раскрыл объятья*
Момент действительно очень уж цепляющий и трогательный вышел, но вот без вашей заявки я бы, наверное, вряд ли написал.
Так что и вам спасибо!
И, конечно же, автору Still a Better Love Story than Twilight передадим все-все восторги.
И лично я полностью согласен и с вами, и с анонимным комментатором по поводу этой истории.
-
-
13.11.2016 в 11:55-
-
16.11.2016 в 20:09И столько вканонно-фанонных шуточек, и про чай с плюшками, и про англию. Самый дурацкий подкат к вампиру на самом деле самый классный! А главное действенный)
И диалоги отличные, и про пулемет, и про электронную почту друида. Друид, кстати, с его внутренними монологами особенно запал в душу! Хорошо так сидеть в баре с Клоппом и другим поляком)
Все очень понравилось, но особенно сюжет и экшн, а клеценька она как вишенка в этой сладкой булочке. Круто!
-
-
16.11.2016 в 20:12Поверьте, лично мне тоже очень жаль.
Джей, спасибо! Подпишемся под каждым вашим словом и бережно отнесём автору такой чудесный комментарий.
-
-
16.11.2016 в 20:17Передайте, автор замечательно пишет, видно набитую руку издалека)
-
-
16.11.2016 в 20:46-
-
16.11.2016 в 22:09~Харита~, пурпурпур! спасибо большое! вообще, фраза про аве марию была ключевой в тексте. под неё всё и придумывалось :3
Гость, теперь к сожалению они все другие
ага, не такие смешные. но ангста и без того много, а поржать над Пончиком хочется всегда.
спасибо большое! я очень рада, что вам понравилось
Гость, планируется продолжение?
увы, к третьему этапу я точно не успела, но, если будет, я дам ссылку в этой дискуссии. не отписывайтесь))
и спасибо-спасибо!
Джей, клеценька она как вишенка в этой сладкой булочке
*ультразвук* какая прекрасная фраза! хочу её потом в подпись под аватаркой
огромное спасибо!
-
-
16.11.2016 в 22:59Я буду ждать, мне очень-очень понравилась история!
-
-
19.10.2017 в 18:54