Название: Somewhere else
Автор: team Romanic alliance
Форма: коллаж
Пейринг/персонажи: Кепа Аррисалабага/Сауль Ньигес
Категория: подразумевается слэш
Жанр: романс
Рейтинг: G
Размер: 1225х515 пикс, 600 кб. По клику открывается превью 580х244 пикс.
Исходники: фото из гугла
Задание: радио

Название: Порновафля
Автор: team Romanic alliance
Форма: тумблер-коллаж
Пейринг/персонажи: Тибо Куртуа|Тома Менье
Категория: преслэш
Жанр: AU, гастрономическое порно (иллюстрация к драбблу "Волны бельгийского радио")
Рейтинг: R
Размер: 1200х1600 пикс, 4 мб. По клику открывается превью 580х773 пикс.
Исходники: фото из гугла
Задание: радио

Название: Волны бельгийского радио
Автор: team Romanic alliance
Бета: team Romanic alliance
Размер: драббл, 793 слова
Пейринг, персонажи: Тибо Куртуа|Тома Менье
Категория: преслэш
Жанр: гастрономическое порно, UST, АУ
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Вообще-то, в студию было запрещено притаскивать еду. Но Тома Менье, любителя первого, второго, третьего и милкшейка из "Макдональдса", это никогда не останавливало.
Предупреждения: голодным и диабетикам лучше воздержаться от прочтения.
Примечания: вопрос "что это вообще?" вполне уместен. У автора есть ответ на этот вопрос. Просто посмотрите коротенькое видео, которое снял для всей честной публики Кевин Трапп. В нем Тома ест плюшку: тут. Для заинтересовавшихся еще два видео, где Тома просто ест и иногда говорит: здесь и здесь. Любуйтесь.
Задание: радио

Вообще-то, в студию было запрещено притаскивать еду. Но Тома Менье, любителя первого, второго, третьего и милкшейка из "Макдональдса", это никогда не останавливало. Его не останавливало даже то, что в студии ведется запись, а Тибо, вообще-то, не ел с самого утра, но все, что ему остается — это глотать слюни и стараться не думать о свежей вафле, которую Тома непонятно где добыл.
Иногда Тибо казалось, что Тома делает это всем окружающим назло. Что нельзя настолько вкусно и с аппетитом есть без злого умысла, не из желания подразнить или подействовать кому-либо на нервы. Но, если не считать еды, Тома был абсолютно неконфликтным человеком, которого было сложно заподозрить в чем-то подобном. Но когда он появлялся неподалеку с очередной вкуснятиной, об этом как-то быстро забывалось: распространяемые запахи будили аппетит, даже если до этого момента голода не было и в помине.
Тибо оставалось всего пятнадцать минут эфира до обеда, и следующий эфир — только вечерний.
Пятнадцать минут новостной региональной сводки — в любой другой ситуации это было бы раз плюнуть, но наличие в студии Тома с его вафлей изрядно усложняло дело.
— Ты что здесь делаешь? — зашипел Тибо, пока в эфире крутилась заставка.
— Ем, — невозмутимо ответил Тома. — Не волнуйся, ты мне не мешаешь.
— Серьезно? — одними губами спросил Тибо и почти без перехода заговорил: — А мы возвращаемся к дневным новостям, с вами все еще Тибо Куртуа.
Тибо покосился на Тома.
Тома держал в руке картонку с ароматной вафлей. На вафле громоздились медленно оседающие сливки, брызги нутеллы, кусочки клубники и голубика.
Судя по немного растерянному виду, Тома просто не знал, с какой стороны подступиться к этому великолепию.
А великолепие это возмутительно хорошо пахло. Тибо шумно сглотнул, заслонив микрофон рукой.
— Здание «Европа» Совета Евросоюза в Брюсселе эвакуировано из-за задымления в кухонных помещениях, возникшего в результате поломки вентиляционной системы. Как отмечается в заявлении Совета ЕС, некоторые сотрудники почувствовали себя плохо.
Тома округлил глаза, явно сочувствуя несчастным оставшимся без обеда парламентариям и вгрызся в бок вафли. Тибо вздохнул. Тома с удовольствием облизнулся.
— В настоящее время ведется, хм…
Сливки потекли по руке Тома. Он переложил вафлю в другую руку и незамедлительно слизнул сливки, пока они не успели дотечь до локтя.
Тибо почувствовал, что у него начинают гореть уши. Он спохватился и повторил, глядя, как сливки с вафли капают на стол:
— В настоящее время ведется… ведется… расследование по данному инциденту.
Тома собрал пальцами со стола сливки и облизнул их, извиняясь взглядом за испачканную столешницу.
Тибо сглотнул. Минуты на экране компьютера явно заело.
Тома продолжил есть, приподнимая руку с вафлей и языком ловя сладкие капли сливок, смешавшихся с нутеллой. Он собрал губами несколько ягод.
Тибо потер лоб. Голову пекло, а предъявить Тома все еще было нечего. Все, что мешало Тибо работать, было только у него в голове.
— Десятого октября пройдет всеобщая забастовка профсоюзов. Советую вам осторожнее относиться к транспорту и не есть… не пользоваться…
Тома поднял бровь, спрашивая, что не так. В уголке губы у него остались сливки, под носом — нутелла. Тибо помотал головой, стараясь прийти в себя. Протянул руку, нашарил стакан воды и опустошил его почти до дна.
Тома проводил его грустным взглядом — видимо, тоже планировал к нему приложиться.
— В общем, садитесь на велосипеды и катитесь на работу, потому что трамваи и автобусы можете не дождаться! — бодро закончил Тибо, мысленно прощаясь с карьерой.
Несмотря на выпитую воду, в горле было все еще сухо. Тома задумчиво укусил кусочек клубники, провел им по губам, съел его, облизнулся. Тибо постучал себя кулаком по лбу и пошевелил губами, несколько раз отчетливо проговаривая «господи, господи».
— Новости футбола: в первую корзину жеребьевки финального турнира Чемпионата мира в России, кроме хозяйки турнира попали… эм… Германия… Бразилия, Португалия, Аргентина… как ее? Польша, Франция и, конечно же, Бельгия.
Тома доел вафлю, выкинул картонку в корзину под столом и теперь сосредоточенно облизывал пальцы. Если до этого момента Тибо не краснел, то сейчас вспыхнул до корней волос.
— На этом все, — заторопился Тибо, часто сглатывая, чтобы хоть как-то побороть сухость в горле. — Оставайтесь с нами, до встречи в вечернем эфире, с вами был Тибо Куртуа…
Он отключился, бросил взгляд на время и зажмурился. Эфир закончился на две минуты раньше, чем было положено. Конечно, Тибо предстоит за это отвечать — но сейчас он не был готов даже встать со своего места.
— Отличный эфир, — сказал Тома, и его спокойный голос резанул по нервам Тибо. — С тобой все окей?
Тибо кивнул, не открывая глаз. Видеть Тома ему решительно не хотелось. А уж о том, чтобы смотреть ему в глаза, и речи не шло.
— Ну ладно. Тогда увидимся в вечернем эфире.
Тибо помахал ему рукой и закрыл лицо сгибом локтя, медленно выдыхая весь воздух из легких. До вечернего эфира было еще три с половиной часа. За это время ему нужно было подрочить, выпить воды и придумать для самого себя объяснение, почему у него встало на то, как ест вафлю его коллега.
И никакой больше еды, господи, ни за что и никогда.
И тем более никаких вафель.

Название: Гейская мафия
Автор: team Romanic alliance
Бета: team Romanic alliance
Размер: драббл, 558 слов
Пейринг, персонажи: Пауло Дибала/Хамес Родригес, немного Жерар Пике, упоминается Серхио Рамос
Категория: слэш
Жанр: юмор, ER
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание:
— Паули-ито.
Пауло поднял голову, посмотрел на широко улыбающегося Хамеса и коротко ответил:
— Нет.
Примечания: в продолжение фика Still that summer I cannot bear
Задание: радио

— Паули-ито.
Пауло поднял голову, посмотрел на широко улыбающегося Хамеса и коротко ответил:
— Нет.
— Тебе понравится.
Хамес упал в кресло и сполз по спинке вниз, вытягивая ноги. Пауло задумчиво посмотрел на задравшиеся полы пиджака. Опустил взгляд ниже, на ярко-красные носки. В цвет галстука.
Интернет-радио в колонках тихо бубнило голосом Уиза Халифы: «Черт возьми, ты же знаешь, кто я такой».
«Знаю», — мрачно подумал Пауло и повторил:
— Нет. В прошлый раз тебе пришла в голову гениальная идея заменить хостесс на смазливых парней, из-за чего мы потеряли половину клиентов в казино.
— Зато пришли новые, — вставил Хамес.
Пауло раздраженно отмахнулся и продолжил:
— В позапрошлый раз ты решил, что стоит попробовать перевозить алмазы контрабандой. Я потратил половину годовой выручки, чтобы отмазать Серхио и Жерара.
— Зато мы заработали столько, что с лихвой все расходы окупили.
Пауло сцепил пальцы и посмотрел на Хамеса еще мрачнее.
— В поза-позапрошлый раз тебе вздумалось потрахаться прямо на моем столе.
— А вот это тебе точно понравилось!
Пауло вздохнул.
— Рассказывай, — полным муки голосом сказал он.
— Я тут подумал, — немедленно сказал Хамес. — Почему бы нам… — и сделал многозначительную паузу.
Пауло подождал. Хамес смотрел на него ясными глазами и улыбался настолько невинно, что даже у человека, который знал его не настолько хорошо, как Пауло, наверняка возникли бы подозрения.
Пауло знал своего партнера слишком хорошо. Прокрутив в голове с полдюжины вариантов, один другого безумнее, он сдался и буркнул:
— Ну?
Хамес сел ровно, поправил лацканы пиджака, напустил на себя серьезный вид.
Пауло покусал губы и прикинул, хватит ли у него резервных денег, чтобы откупиться от полиции за убийство. И не выдадут ли ему, наоборот, премию за то, что он избавит от головной боли не только себя, но и все правоохранительные органы города разом.
— Так вот, — почувстовав, что Пауло начинает закипать, заторопился Хамес. — Я тут подумал. Почему бы нам с тобой не поехать в отпуск?
Пауло моргнул.
— Отпуск? — переспросил он.
— Ну да. Отпуск. Это, знаешь, когда люди не работают, едут в какие-нибудь теплые края и там отдыхают. И не работают.
Пауло потер лоб.
— Так, — сказал он, собираясь с мыслями. — Отпуск, значит.
Хамес кивнул.
«Когда я с тобой, меня посещают дикие мысли», — сообщила Рианна по радио.
— А… — прогнав свои дикие мысли, начал Пауло, но Хамес его перебил.
— Я уже все уладил, — с царственной безмятежностью сказал он. — План мероприятий расписан на две недели вперед, Серхио проинструктирован, мы можем спокойно ехать.
— Серхио ты инструктировал? — хмуро спросил Пауло. — Знаешь, это как-то вообще меня не успокаивает. Он и без твоих инструкций, ну…
— Отличный специалист, — продолжил за него Хамес, ничуть не смутившись. — Если переживаешь, можешь дать дополнительные инструкции Жерару.
— Спасибо, дорогой, — ядовито ответил Пауло. — Без твоих ценных подсказок я бы ни за что в жизни не догадался так сделать.
— Ну, вот и порешали.
Хамес хлопнул ладонями по подлокотникам и поднялся.
— Самолет завтра в пять утра, не забудь плавки.
— В пять утра? — тупо переспросил Пауло. — Эй! Стой!
Хамес ретировался за дверь быстрее, чем Пауло успел встать — чтобы добраться до этого невероятно самоуверенного, безалаберного и чересчур много о себе полагающего мудака, партнером которого Пауло угораздило стать.
Сразу же, как только Хамес вышел, в кабинет просунул голову Жерар.
— Босс сказал, что ты меня звал, шеф, — сияя белыми зубами в обрамлении черной бороды, сказал он.
— Босс сказал, — проворчал Пауло. — Проходи, садись. На ближайшие две недели остаешься за главного.
— А Серхио? — поинтересовался Жерар.
— И Серхио, — согласился Пауло и вздохнул.
Тейлор Свифт по радио радостно сообщила, что нашла для себя Страну Чудес. Пауло не смог с ней не согласиться.

Название: Le temps de corriger les erreurs
Автор: team Romanic alliance
Бета: team Romanic alliance
Размер: мини, 2424 слова
Пейринг, персонажи: Кевин Трапп/Юлиан Дракслер, Неймар/приглашенная звездаЛьюис Хэмильтон, Бенедикт Хеведес|Матс Хуммельс (преслэш), Адриен Рабьо
Категория: слэш
Жанр: AU, драма, плавно перетекающая в мелодраму, романтика, hurt/comfort где-то рядом пробегал
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: собственно, название говорит само за себя. "Le temps de corriger les erreurs" — "время исправлять ошибки" (фр.).
Предупреждения: немного перефразируя замечательного писателя Владимира Короткевича, "паршывая беларуская рамантыка". Такие дела.
Примечания: видеоблогерская AU. Да-да, та самая.
Как говорится, пацан сказал — пацан сделал. Автор не пацан, правда, и к тому же не любит обещать, но сделать сделал. И, в общем-то, гордится собой.
Если вы не перешли по ссылке с именем, то Льюис Хэмильтон — пилот Формулы-1. Они с Неймаром дружат и иногда тусуются вместе, что можно наблюдать в инстаграме у обоих. В фике Неймар называет Льюиса почти пятикратным чемпионом, и... как бы тут объяснить. Несмотря на то, что у Себастьяна Феттеля все еще есть математические шансы на чемпионство в этом сезоне, есть подозрение, что Льюис таки возьмет четвертый титул. А где четвертый, там и пятый (действие фика происходит в недалеком будущем относительно данного момента). Особенно если тактики "Феррари" продолжат жевать спагетти вместо того, чтобы заниматься делом.
Часть про Хеведеса и Хуммельса — реверанс в сторону хорошего фика хорошего человека. Оцените, если вы вдруг еще не, отличный фик. Ненавязчивая реклама такая ненавязчивая и такая реклама. И да, этой части не могло не быть. Потому что автор выучил слово "концепция" еще на прошлом осеннем фесте, а теперь пытается осмыслить словосочетание "стройная форма".
Автор надеется, что никто не уйдет обиженным и недовольным. В этот раз — точно нет.
Задание: радио

Все случилось как-то само собой. Абсурдно, нелепо — так, как бывает разве что в паршивых мыльных операх, которые бесконечно крутят по телевизору.
Просто приезд Хеведеса в Париж был внезапным, словно гром среди ясного неба. Просто во всем огромном городе Юлиан оказался единственным его знакомым. Просто «Бавария» снова размазывала по газону «Шальке», а трансляция на рабочем ноутбуке Бене нещадно зависала в самые неподходящие моменты, что выводило из себя похуже пропущенных мячей.
Просто Юлиан слишком искренне улыбался, глядя, как Бене бесится, матеря всех и вся, и заливает раздражение пивом. Как будто с тех пор, как он уехал из Гладбека, ровным счетом ничего не изменилось.
И точно так же просто Юлиан забыл запереть дверь, когда они влетели в его квартиру, едва успев к началу матча. Равно как и о том, что Кевин после своего отъезда на очередную игру «Пари Сен-Жермен» обещал зайти именно этим вечером.
Обо всем этом Юлиан вспомнил только тогда, когда смотрел в округлившиеся глаза Кевина, стоявшего на пороге его комнаты. Стоявшего и молча наблюдавшего, как Бене отсасывает ему под свист болельщиков «Шальке» из динамиков ноутбука.
Все мысли из головы разом куда-то улетучились — все, кроме одной. Она билась о стенки черепной коробки и отдавалась гулким эхом:
«Что будет?»
«Что будет?»
«Что, черт побери, сейчас будет?»
Кевин не произнес ни слова. Все так же молча развернулся и ушел, тихо закрыв за собой дверь квартиры.
А после занес номер Юлиана в черный список и заблокировал его во всех социальных сетях, не оставив ни единой возможности связаться с ним. О том, чтобы написать или позвонить с телефона того же Марко или, например, Тома не могло быть и речи.
Ему было слишком противно от самого себя. И допустить, чтобы кто-либо еще узнал об этом, он попросту не мог.
Несколько раз Юлиан подходил к соседнему дому и звонил в домофон. В ответ раздавались мучительно длинные гудки — и ничего больше. А в тот единственный раз, когда ему удалось войти в подъезд, квартира Кевина была заперта. И несмотря на то, что за дверью послышались шаги, когда Юлиан надавил на кнопку звонка, ему никто не открыл.
Юлиан просидел на холодном полу всю ночь, спрятав лицо в сложенные на коленях руки и чувствуя, как внутри то и дело сжимается от подступающих рыданий. А утром, едва за стеклом узкого окошка рассвело, пошел и напился так, как не напивался никогда в жизни.
В полном соответствии с тем, как это обычно происходит в паршивых мыльных операх.
Винить в чем-либо Хеведеса, который не имел представления о его личной жизни, было бы глупо и бессмысленно — Юлиан и не делал этого. Он винил в случившемся только себя. Собственную слабость и то, что его собственные мозги в какой-то момент взяли и отключились, а тормоза напрочь сорвало.
И разбираться со всем этим ему предстояло самостоятельно.
Потому что точно так же, как он не мог позволить друзьям узнать о совершенной им ошибке, он не мог отпустить человека, которого по-настоящему любил.

* * *

С тех пор, как Неймар в последний раз был в Монако — около года назад, — здесь все осталось по-прежнему. Та же музыка с яхт, что толпились у берега, те же роскошные спортивные автомобили, те же светящиеся в темноте окна домов-муравейников. Самых гламурных муравейников, которые только можно было представить.
— Ну, как там поживает Париж? — Льюис подал ему бокал с вином. Забрался с ногами на диван и, вытянув руку, взял свой с низкого столика.
Неймар усмехнулся.
— Поживает. Вполне неплохо, как, собственно, и обычно.
Он пригубил вино. После глотка на языке остался привкус дороговизны — той самой, которой в Монако был пропитан даже воздух.
— Видео с ребятами снимали, скоро буду монтировать и заливать на канал. Парню одному помог. По крайней мере, надеюсь, что помог.
Льюис не стал вдаваться в подробности. Лишь протянул с едва заметной издевкой:
— До-о-обрый ты.
— Кто, если не я, — философски отозвался Неймар. Льюис отпил из своего бокала, и взгляд сам собой скользнул к его шее, когда во время глотка дернулся кадык. — А ты что?
— А что я? Если хочешь, можешь статистику в интернете пробить, там и увидишь, что я, — хмыкнул Льюис. Неймар деланно поморщился, и тот засмеялся. — На следующей неделе гонка в Бразилии. Предпоследний этап. Если выиграю, досрочно стану чемпионом.
— Что ж, могу только пожелать тебе удачи.
— Спасибо, — коротко ответил Льюис и осушил бокал до дна. Задумчиво закусил губу, а потом, словно решив что-то для себя, серьезно посмотрел на Неймара и произнес: — Вообще-то ты можешь не только пожелать удачи. Поехали со мной в Бразилию.
Неймар пожал плечами. От взгляда Льюиса по спине необъяснимо пробежали мурашки.
— Можно, в принципе. Я все равно как раз хотел слетать домой.
— Договорились, — было видно, что Льюис явно собирался сказать что-то еще, однако по какой-то причине медлил. Неймар не торопил его. В этот вечер им обоим спешить было некуда.
Пустые бокалы опустились на столик у дивана почти синхронно.
— Ней, я тут подумал… — когда Льюис снова заговорил, могло показаться, что он обращается больше к своим рукам, чем к Неймару. — В общем, мне кажется, мы с тобой могли бы снова, ммм… попробовать. В смысле, встречаться. Почему бы и нет. А вдруг…
— Льюис.
Неймар придвинулся поближе и накрыл ладонью колено Льюиса. Тот поднял глаза и наконец встретился с ним взглядом.
На секунду Неймару показалось, что он забыл, как дышать.
— Чтоб тебя, Льюис. Взрослый человек, почти пятикратный чемпион, а мнешься так, будто тебе четырнадцать.
— Так что?
— Лью-ю-ю-ис, — произнесенное на выдохе имя мгновенно растворилось в тишине. На самом деле Неймар думал об этом не раз и не два. Думал, представлял и почему-то не говорил вслух. Мотался вслед за Льюисом на другой конец земного шара, чтобы посетить какое-нибудь мероприятие, перекидывался с ним безобидными подколками, выкладывал совместные фото в инстаграм. И продолжал молчать — наверное, из страха быть отвергнутым.
— Ну?
Неймар чувствовал, как от пронзительно-острого взгляда Льюиса начинают пылать щеки. И это было чертовски приятно.
— Блин. Иди уже сюда, чемпион.
Льюис с облегчением вздохнул, а Неймар подался вперед, чтобы положить руки ему на спину и потянуть на себя.
Он помнил, что целоваться Льюис больше всего любил лежа.

* * *

— Салют, друзья! В эфире ваш любимый радиоведущий Адриен Рабьо. И сегодня у нас в гостях тот, кого вы все давно ждали...
Кевин поднял бровь и ухмыльнулся. Адриен закивал и показал ему большой палец, мол, все так и есть, даже не сомневайся.
— …популярный видеоблогер, обзорщик матчей «Пари Сен-Жермен» на ютубе и главный кофейный маньяк Парижа Кевин Трапп!
Над дверью студии светилась надпись «прямой эфир», а приятный мягкий голос Адриена усиливался микрофоном и обволакивал своим звучанием в больших наушниках на голове.
Число обзоров на канале Кевина давным-давно перевалило за сотню, однако ему казалось, что говорить так долго приходится впервые. Он рассказывал обо всем. О том, как и когда к нему пришла идея делать обзоры матчей, о заработке на ютубе и даже о том самом рэп-баттле в «1789», куда его пригласили в качестве судьи. Адриен улыбался, вопросы не заходили в область чересчур личного, и в какой-то момент волнение дебютного эфира на радио практически полностью сменилось удовольствием от происходящего.
Вслед за тем, как Адриен объявил рубрику вопросов от слушателей, последовал рекламный блок. Кевин открыл заботливо предоставленную ему бутылку воды — с начала эфира прошло немало времени, и в горле пересохло.
Когда Адриен похлопал его по плечу, Кевин едва не подавился. На его укоризненный взгляд тот никак не отреагировал, а лишь ткнул пальцем в экран монитора перед собой. Вытерев губы тыльной стороной ладони, Кевин наклонился к нему.
На монитор выводились присланные слушателями сообщения. И среди многочисленных вопросов о прогнозах на результаты выступлений «Пари Сен-Жермен» в Лиге Чемпионов и любимых кофейнях Кевина было одно, которое явно выделялось из общей массы.
Каждая строчка этого сообщения пробивала сердце навылет.
«Салют, Адриен! Не знаю, пустишь ли ты это сообщение в эфир, однако не похоже, что у меня остались какие-то другие варианты, чтобы связаться с Кевином. Передай ему, что я дурак. Самый большой дурак в мире. Я сотворил ужасную хрень (он знает, что именно). И я прошу у него прощения. Если понадобится, я буду просить прощения сто, двести или даже тысячу раз.
Кевин, если ты это слышишь или читаешь, прости. Прости меня, пожалуйста. Я понимаю, что это сложно, но, черт… я люблю тебя. ЛЮБЛЮ. Только тебя, понимаешь? По-настоящему. И я очень не хочу тебя терять.
Прости еще раз.
Твой Юлиан».
Кевин смотрел в экран в тупом оцепенении. Он не чувствовал, как по щекам покатились горячие слезы. Не слышал, как после рекламы Адриен извинился и вместо запланированной рубрики ответов на вопросы пустил в эфир музыку — даже при том, что это наверняка грозило ему выговором от начальства. Не ощущал, как тот, сняв наушники, подошел и обнял его со спины, легонько щекоча шею своими кудрявыми волосами.
«Я люблю тебя».
Это было больнее всего.
По той простой причине, что он тоже любил, как бы ни старался изжить это чувство на протяжении двух месяцев без малого. Любил впервые в жизни настолько сильно. До безумия и бессонных ночей с крепким алкоголем.

Сообщение Юлиана не попало в эфир. Адриен лично удалил его, пообещав, что за пределы студии эта история не выйдет. Свое обещание он сдержал.
А Кевину предстояло решить, что делать дальше. И решение это требовало большого мужества.

* * *

За окном шел дождь. Монотонно барабанил по козырьку подъезда, крупными каплями прибивал к асфальту опавшие листья, делая разноцветным его серое шершавое полотно.
Бене сидел по-турецки на кровати с открытой бутылкой темного и ноутбуком. На экране игроки «Шальке» никак не могли добраться до ворот менхенгладбахской «Боруссии», лениво перекатывая мяч на своей половине поля. Матч получался унылым — как раз под стать погоде.
И все-таки Бене поморщился, когда между фразами комментатора бесцеремонно вклинилась трель телефона.
А когда он увидел имя звонившего, то на секунду испытал чувство дежавю.
— Мне кажется, или нечто подобное уже было? — приложив телефон к уху, произнес он вместо приветствия.
— Что?
Матс Хуммельс на другом конце провода, похоже, был озадачен.
— Помню я что-то такое, говорю. Выходной день, футбол, звонок и сломанная рука как итог всему.
— Ааа, ты об этом, — судя по слегка изменившемуся тону голоса, Матс улыбнулся. — Было дело. Так ты сейчас не можешь разговаривать?
— Да мои тут, похоже, совсем забыли, где находятся ворота соперника. Не думаю, что много пропущу.
— Сочувствую.
Бене сделал глоток из бутылки и подтянул к себе подушку. Устроил ее за спиной и поерзал, принимая удобное положение.
— Ладно уж. Что ты хотел?
— Сделать одно предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Наверное.
— Начало хорошее. Но в исполнении дона Корлеоне это звучало чуть более убедительно, — ухмыльнулся Бене. — Надеюсь, речь не об очередном романтическом путешествии в шахту. Знаю я вас, писателей.
— Какой догадливый, — «Шальке» наконец сподобился на нечто, отдаленно напоминающее атаку. А перед глазами вдруг встала улыбка Матса — отчетливее, чем он мог ожидать. — Именно романтическое путешествие. Вернее, поход. И не в шахту, а на футбол.
— Футбол, говоришь… — задумчиво протянул Бене.
— Футбол. Лига чемпионов, «Бавария» и «Ювентус», через две недели. Что скажешь?
— А…
— А у тебя, помнится, как раз скопилось некоторое количество выходных. Если что, переночевать сможешь у меня.
— Страшный ты человек, — Бене аккуратно поставил наполовину пустую бутылку на клавиатуру ноутбука и закинул освободившуюся руку за голову. — Я даже боюсь спрашивать, откуда ты знаешь про выходные.
Матс засмеялся.
— Сам же и говорил летом, после конференции. Не помнишь, что ли?
— Так это когда было. А вдруг я с тех пор успел все прогулять?
Красноречивое фырканье в трубку было ему ответом.
— Ладно, ты прав, ничего я прогулять не успел.
— И?..
Бене почесал затылок. Ему нравилось смотреть футбол дома. Тепло, уютно, никто не орет на ухо. Однако перспектива увидеть вживую легендарного Буффона была заманчивой. Даже при том, что, судя по многочисленным интервью последнего, такой шанс мог выпасть еще не раз.
Да и компания Матса наверняка была не самой худшей. Пусть тот и болел за «Баварию».
— В общем-то, я не против. Но если ты будешь чересчур громко вопить, я сбегу в фан-сектор «Ювентуса».
— Не думаю, что там будет намного тише, — хмыкнул Матс. — Однако, как правило, я веду себя прилично. Для тебя могу особо постараться.
На слове «тебя» он сделал акцент. Маленький, почти неразличимый. И все же Бене его услышал — и отчего-то усомнился, стоит ли трактовать его как очередную шутку.
Дождь за окном усилился, а «Шальке» после единственной попытки атаки сдулся и вничью доигрывал концовку матча — такую же унылую, каким было его начало.
Только вот настроение, в противовес погоде, поднялось на пару отметок вверх. Но о причине этого Бене не хотел задумываться.
По крайней мере, пока.

* * *

Молчание давило. Подступало со всех сторон, разрасталось и постепенно заполняло собой всю комнату. Молчание выстраивало между ними стену — невидимую и непробиваемую.
Юлиан решился нанести удар по ней первым. Впрочем, слово «решился» подходило к ситуации меньше всего.
Если он хотел что-то исправить, у него не было выбора.
— Прости меня.
Кевин вздохнул. За все время, что они встречались, Юлиан не слышал от него таких тяжелых вздохов. В горле встал липкий комок.
— Прости, пожалуйста.
— Юле.
В глазах защипало. Юлиан моргнул несколько раз, чувствуя, как у ресниц начинают скапливаться слезы.
Но Кевин смотрел прямо на него, и он не мог позволить себе отвести взгляд.
— Я простил тебя. Честно. Иначе ты не сидел бы сейчас здесь.
Юлиан шумно втянул носом воздух.
— Но я не уверен, что смогу это забыть. Я очень хотел бы, правда, но…
Он неопределенно махнул рукой.
— Я готов сделать что угодно, чтобы ты забыл об этом, — перед глазами встала влажная пелена, и черты Кевина потеряли резкость. — Что угодно, слышишь?
— Главное, не увлекайся. Есть риск, что я это не переживу.
Подколка была такой родной и привычной, что Юлиан не выдержал. Спрятав лицо в ладони, он разрыдался. Внутри все горело — от стыда, от злости на себя и от страха. Страха, что эта подколка может оказаться прощальной. Что они больше никогда не будут сидеть в обнимку на диване, накрыв колени пледом с эмблемой «Пари Сен-Жермен» и смотреть какой-нибудь дурацкий фильм — настолько дурацкий, что можно совершенно спокойно наплевать на происходящее на экране и целоваться.
Что он с минуты на минуту из-за собственной глупой слабости может навсегда потерять человека, которого любит.
Диван негромко заскрипел, и теплые руки коснулись его плеч.
— Ты дурак, Юле, — голос Кевина дрогнул. — Мой дурак. Мой и только мой.
В ответ он смог лишь всхлипнуть.
— И я люблю тебя, несмотря ни на что.
Юлиан поднял покрасневшие глаза. Кевин осторожно взял его лицо в ладони и провел большими пальцами по мокрым от слез щекам. Медленно и успокаивающе. И от этой нежности Юлиан едва не задохнулся.
— Ты… Я…
— Хватит, — Кевин приложил палец к его губам. — Я постараюсь забыть, а ты не дашь повода мне об этом вспомнить. И больше мы к этому не возвращаемся. Договорились?
Волна облегчения прокатилась по всему телу Юлиана.
— Да.
Он понимал: и тысячи слов было бы мало, чтобы передать все то, что творилось у него на душе последние месяцы и что он чувствовал сейчас, когда Кевин переместил руки ему на спину и тесно прижал к себе.
Тысячи слов было бы мало — но были два, которые могли сказать все и сразу. Всё, что Кевину необходимо было знать.
— Люблю тебя.
Ответ Кевина отпечатался на его виске мягким поцелуем.
— Я тебе верю, Юле. Я тоже.